https://www.youtube.com/watch?v=bHA5NYea11Y&t=2800s

 

Клиент:

Я периодически думаю о работе, освоении чего-то нового, и каждый раз, когда только начинаю об этом думать, у меня сразу возникает сопротивление: “Нет-нет, это мне не подходит”. Я ещё ничего даже не сделала в эту сторону… И заметила, что так у меня гены срабатывают. Даже то, что мне, казалось бы, нравится, например фотомоделинг, сразу нет, со старта. У меня идет неприятие, но потом я заметила, что это очередное событие, которое я из мухи слона сделала, а оно просто рядовое, как и любое другое. На прошлой неделе я заметила, что болезнь – это тоже событийка. И любое событие тоже рядовое, но по эффекту-вау я делаю из него грандиозное событие, хотя оно таковым не является.

 

АВ:

Да, выделяешь его среди других, а на самом деле оно одно из множества, просто остальные на этот пьедестал не возводишь. Но это ни о чём, просто здесь твоя острота выражается вот так, а в других случаях менее остро, потому что там плотности другие. А вот это самое острое выражение по самой большой плотности. Эта плотность выдавливает все остальные настолько, что за ней, что называется, остаётся большинство твоего самовыражения и самоощущения по нему.

Наш мир – мир взаимодействия, здесь одно выдавливает другое, вообще больше ничего нет. Как нам там кажется из отставания – это наши личные трудности, а на самом деле просто одно выдавливает другое. Посмотри на предыдущие нам степени – на природу – минеральное царство, растительное, животное, – и на ступень, которая перед природой. Мы её вообще не воспринимаем, для нас она в “темноте”, так сказать. Я её называю – областью невидимого. Ученые называют это тёмной энергией, тёмной материей. Почему разные названия у меня и у них? Потому, что у меня оно включено в парадигму прохождения, и тогда всё на своих местах, а у них это просто терра инкогнито – неведомая земля. Что о ней сказать? Ничего. Я о ней могу сказать ровно столько же, сколько о человеческом, о природном, без разницы, потому что закон везде один: большая плотность выдавливает меньшую плотность. И, таким образом, мы приходим к выводу, что «основанием» всего с нашей точки зрения является одна единственная плотность взаимодействия, скорости прохождения однозначности которой мы и наблюдаем как весь мир. Вот и всё. По этому же принципу у нас и всякое происходит. То, что поплотнее, оно составляет нашу область замечаемого, то, что мы видим, кажется, что такое оно и есть, – вот это реальность, и хоть ты тресни. Это просто в комплексе самые большие плотности выдавливают все остальные и представляются нашим текущим миром. У соседа по его комплексности, по его сборке мир из своих замечаемых вещей состоит, у другого соседа – из третьих. Так как мы одного вида, мы можем друг с дружкой договориться, то есть сосуществовать, но понять друг друга до конца не сможем никогда, потому что разные. Но области замечаемого у нас более-менее подобные, и мы по подобности социумы организуем. Что такое социум? Да такой же объект, который по достаточному совпадению, так скажем, «больше», чем по недостаточному. Почему «больше» в кавычках? Потому, что ошибка всегда: по достаточному совпадению всегда столько же, сколько и по недостаточному, иначе мир развалится. Просто в области замечаемого кажется, что по достаточному совпадению больше, поэтому это И воспринимается как объект. А человеки же не учитывают то, что за областью замечаемого есть область видимого и невидимого. И когда у тебя по достаточному совпадению больше в области замечаемого – это значит, что недостаточное совпадение никуда не исчезло, а просто «переместилось», – опять же в кавычках, ибо оно никуда не перемещалась, а выражено, – по области видимого. Область невидимого не трогаем, чтобы не путаться.

Пример какой? Ну, очень просто – ты, например. Что-то тебе не нравится, ты переводом на параллель занимаешься – переходишь в то, что тебе нравится. Когда тебе что-то не нравилось, тебя рвало, эмоции зашкаливали, бу-бу-бу-бу… Оно не нравится, потом нашла, чем заняться, – так тебе кажется “чем заняться”, а на самом деле попалось на глаза что-то, что выдавило это, – и ты попала в достаточное совпадение. И тебе кажется, что ты избавилась от нервотрёпки. Нет, нервотрепка просто перешла в область видимого и как недостаточное совпадение там проявляется. Соответственно, за счёт твоего комплекса живет, что называется, то есть комплекс тупо разваливается. Почему? Потому, что это, выраженное по недостаточному совпадению, ты связи лишила, ты его передавила чем-то другим. Только не ты передавила, так нам всегда кажется, а другая плотность, которая попала во взаимодействие, выдавила эту. А тебе показалось по эффекту-вау, что это ты приняла решение, или враги постарались. Ну, это уже как оправдает ум – по первой, по второй или по третьей степени, что без разницы. По первой степени он будет жаждать, чтобы всё было хорошо, а если кто-то этому мешает – он враг, без вариантов. По второй степени ты будешь желать что-то обязательно делать, а если кто-то будет мешать этому деланию, исправлению, изменению – это будет восприниматься как вражеские происки, действия против тебя. А по третьей степени ты просто ощущаешь, что жопа: ни хрена не соображаешь, ничего не понимаешь, а сделать с этим ничего не можешь – растерянность, бессилие, неадекват. И, соответственно, если тебя из этого кто-то выведет, ты довольна. Я сейчас пытаюсь объяснить вот эту вещь, что по закону, который человеки изобрели, и он абсолютно правильный с этой точки зрения, энергия не уходит никуда и не возникает из ниоткуда. Они не могут начало для этого найти. Так вот, тут оно точно также работает. Если ты в области замечаемого что-то потеряла, то это не значит, что оно исчезло, а ты сейчас другим занимаешься. Просто оно перешло в область видимого. Область видимого, условно – твоё тело. Вот относительно твоего комплекса и его взаимодействий область видимого – это тело, а область замечаемого – та самая психика, то есть эмоции и оправдание умом по наличной среде. А так как от наличной среды мы никуда деться не можем, взаимодействие-то продолжается, то тело и внешняя среда, так называемая физическая, объекты, которые нам кажутся физическими объектами, даже если мы этого не замечаем, влияют на результат взаимодействия комплекса. Мы их замечаем как физические, а не как интеллектуальные, хотя они все интеллектуальные, ибо мы их воспринимаем чувственно и интеллектуально. Ну, короче, тут – путаница, одна на другой… Нужно просто понимать, что, когда ты переводишься на параллель, оно никуда не исчезает. Если ахов и охов стало меньше, восторгов, например, или ужастиков в психическом выражении, в душевном выражении тебе спокойнее стало, это не значит, что всё хорошо – “я тут достиг”. Нет, просто всё ушло в область видимого, и там по достаточности взаимодействия либо за счёт твоего комплекса всё это производится, либо, если ты случайно попал на встречного, то в это время не за счёт твоего комплекса. То есть всё точно также продолжается, но за пределами области замечаемого. Поэтому я не сторонник хоть что-то делать по уму, по эмоциям и вообще, хоть по какой-то определенности и понятности. Ну, что такое правда, истина, справедливость? Это же по первой, второй степени оправдание умом. У человеков минеральных-минеральных от “хорошо-плохо” делится до “чужое-своё”; у минеральных-растительных – на “хуже-лучше”, “правильно-неправильно”, “высшее-низшее”; в третьей степени у них надежда, вера и любовь, а у наевшихся это же выражено как растерянность, бессилие, неадекват. Все это волной. Плюс, ты же еще не забывай, мы же из предыдущей ступени, из природы, качаем по ее степеням видения. Мы же начинаем всегда из однозначности, а она оттуда идёт, это в области замечаемого, то есть у нас есть деление на «есть-нет», «мало-много», «достаточно-недостаточно». Но суть остаётся сутью: ты при любом взаимодействии выражена этим взаимодействием полноценно, то есть там весь мир взаимодействует. А сколько ты замечаешь при этом и что именно – человекам это важно, потому что они его из своего ограничения, из своей малой комплексности воспринимают и там что-то одно перекрывает другое, и им кажется, что вот это есть, а всего остального, как будто, и нет. Но это же нонсенс – оно всё есть. Оно в комплексе продолжает взаимодействовать по области замечаемого, видимого и невидимого.

С областью невидимого – она через ступеньку от нашего замечаемого – мы сообразить даже не можем, что там и как там. Хотя я могу объяснить и по полочкам разложить, но как принцип. А принцип везде один и тот же – прохождение однозначности плотности взаимодействия. А в области видимого и замечаемого можем, потому что эти две ступенечки или две степени рядышком стоят, и по нашему любимому образу “лестницы” мы тут можем объяснялками заниматься. Под образом “лестницы” имеется в виду принцип «через ступеньку не видно»: для того, чтобы через ступеньку добраться, надо обязательно опереться на ту, на которой стоишь, и только тогда залезть на следующую. И по ходу движения следующие ступеньки всё меньше, меньше, меньше и, соответственно, до следующего всё легче, легче, легче добираться, но только до пределов объектного различения, то есть по нашему месту в теле проявленности. А проявленность – это проявление реальности.

Я всё время расшифровываю, расшифровываю, а оно тебе заходит в какой-то степени. Абсолютно ты грамотный вывод сделала, что то, что из тебя лезет сейчас – это просто “что-то”, что для твоего комплекса является плотностью достаточной, чтобы выдавить все остальные на какое-то время и, соответственно, пространство, что проявлено как ахи и охи твои. Ты же в отставании, поэтому ты пространство воспринимаешь как: «Ах, какая женщина! Какая женщина! Фотомодель шикарная! Мне б такую!» То есть ты мечтаешь быть на всех разворотах всей мировой прессы, и «ах какие гады – меня такую шикарную не замечают», пока что-то другое не выдавит. Всегда находится какая-то мелочь, как тебе кажется, которая выдавливает вот такой крупняк. Да, мелочь ты заметила, а в области видимого за пределами замечаемого или в других степенях замечаемого массовое взаимодействие идёт, и там тык, тык, тык, тык, тык, тык, тык – накопилось тыков, которые вышибли вот этот один тык. Он же был один тык – “фото” – он растянулся, благодаря плотности и твоему отставанию, но тык-то всё равно один. И его любой тык может выдавить, когда пирамидка тыков насобирается – верхний, чпок, и выдавит этот, потому что его пирамидка оказалась выше той, наверху которой был вот этот тык, который тобой сейчас замечается. И тот, следующий, также “вау” тебе кажется, просто меньше вышибает из тебя той самой энергии. Почему? А его быстрее выдавили другие, следующие, и он не успел развернуться в пространственно-временном выражении, которое тебе кажется огогошным. На самом деле это выраженность отставания по эффекту-ВИР. Мне, например, понятие «пространство-время» ни о чём не говорит, а вот понятие «эффект-ВИР» по модели прохождения все расставляет на свои места. В парадигме пространства-времени надо рожать материальные частицы, которые переносят взаимодействия. Вот ученые их и рожают, всё никак до конца добраться не могут. В интерпретации же эффектом-ВИР три степени – важно, истинно, реально – с явно видимой установкой, как какашка мухи становится слоном. И тогда все просто, не надо никакого множества частиц-переносчиков взаимодействия, они тогда нафиг не нужны: все те же три степени везде рулят; куда ни сунься – везде три степени. Почему всего три? А потому что через ступеньку не видно. Поэтому всегда и везде три.

Опять же, вопрос, например, квантовой механики с ее парадоксами. Всё тогда прекрасно становится на свои места – через ступеньку не видно, то есть происходит только то и только так, как это самоощущает наблюдатель. То есть только наблюдатель может определить в каждом конкретном месте так называемого пространства-времени, что именно происходит, заценить эту материальную частицу и ее взаимодействие. Она появляется с появлением наблюдателя. Вот они констатировали этот принцип, а как, откуда, что берётся, понять не могут. Если смотреть с точки зрения прохождения, всё становится на свои места. И этими тремя степенями, которые на раз-два-три превращаются в первую из следующего на раз-два-три, и так далее до бесконечности вправо. В каждом месте наблюдающий из своей тройки степеней будет иметь то, куда он выходит изменой предыдущему состоянию, следующим, которое никак не относится к миру предыдущего. Таким образом, появляется неотграниченность или так называемая бесконечность. И в то же время соблюдается абсолютно одинаковый принцип, относящийся ко всем, которые друг друга в упор не замечают и никогда не заметят. Ну, что-то такое… Кому надо, разберётся, поймёт.

Тут же принцип какой? Этот мир – мир взаимодействия, понимаешь ты или не понимаешь происходящее, без разницы. Нравится тебе в этом разбираться – ты понималкой живёшь. Я по своему месту в теле проявленности вынужден так самовыражаться – понималкой. Моя понималка – это вторая степень, она интерпретации даёт, так скажем. Волна у меня здесь, это моё продуктивное выражение. А акцентное – вектор, куда направлено, где встречные уже своей волной выразятся – будет как раз вот та самая мысль, которая есть всё. А наша – нет, наша пока описательная. Я этим вынужден выражаться, вот я эти понималки и рожаю. Но, что у встречных, что у нас, у богомазов, что у человеков, работает взаимодействие по их степени, и там существенно одно единственное – это «тык». Просто у каждой степени свой «тык». И, если у человеков их «тыки» в объекты превращаются, которые они замечают и за пределами них не замечают ничего, и это переходит в область видимого, и им кажется, что мир вот “такой-то”, и важно вот “это”. И каждому важно свое, а там – как они друг с дружкой договорились. И они биться будут за эту важность и себя убивать, потому что комплекс при этом разваливается, и ничего другого не увидят. То нам, богомазам, уже доступно добраться до понимания «истины», что ты – это тык (на одну буковку всего отличается), что в тыке твоя жизнь, и прийти от человеческого восприятия через объектное, то есть пространственно-временное видение, из заблуждения этого видения, потому что оно из отставания, из проявления – прийти к потере интереса к проявлению. Например, смотри: оно из тебя лезет, но ты на любое “лезет”, которое вот такое-то и такое-то, и такое-то, и у твоих товарок занимает всю их жизнь и ценностью является, – можешь определить, что это просто лезущее. Ты практически на любое можешь сказать: “Да, оно просто лезет”, – и оно, таким образом, уравнивается с другими, теряет свою значимость, свою правильность, свою высшесть.

Протыкаешься достаточно – они вообще все сравняются. Ты сейчас уже умные выводы делаешь, что это такое-растакое, что побыло и сдулось, что это такой же рядовой заезд, как любой другой. Из каких-то заездов ты же должна состоять. Ну, вот, ты состоишь из именно этих заездов. Пока ты в заезде, этот заезд как целый мир для тебя, ты с ним отождествлена. Но уже через некоторое время (тут всё еще время работает) ты замечаешь, что это всего лишь “лезет”, и даже с этой точки зрения можешь это описать, оправдать умом. А по достаточности этого «тыка» и заметить смену видения.

Тык для твоего места в теле проявленности – это наше любимое “что делать”: всеми своими выраженностями тыкаться вправо, то есть в ангела встречных, без ожидания результата. Каким образом? А заметил, что что-то лезет – ткнись. «Ткнись» расшифровываем, потому что “заметил” расшифровывать бестолку – там, что заметил, то и заметил, и так понятно. “Лезет”? Лезет вообще всё, в нем разбираться не надо, это через ступеньку от «тыка»; “лезет” уже неинтересно. Занимаемся самим «тыком». И когда у тебя осознанием, пониманием или установкой на жизнь, основанием образа жизни становится сам «тык», ты занимаешься им: с его точки зрения на всё смотришь; и тогда ты абсолютно чётко замечаешь, что в тыке ты живая, потому что он тебе даёт выход из отставания. Отставание – это не какой-то там грех, плохо и «ой-ой-ой», где всякое, выраженное по достаточности совпадения, может из замечаемого выдавиться в область видимого и там начнет портить здоровье мне, и теперь я буду следить, чтобы так не было – это всё фигня. Что там, что там достаточных совпадений столько же сколько и недостаточных, энергетически они равны, не всё ли равно, где оно проявляется, в области видимого или в области замечаемого – это разницы никакой не имеет. А вот в «тыке», во время «тыка», здоровье – связность комплекса – не тратится. И вот это – выход из положения для нас, для минеральных-наевшихся, имеющих достаточное правое взаимодействие, для богомазов. И у тебя переходит сюда центр твоего внимания: ты занимаешься собственно тыками, а по их достаточности рассасывается твое самовыражение из отставания, а в области замечаемого или в области видимого – да пофигу! Чем ты там занята, что из тебя лезет, ну лезет себе и лезет, ты всё равно с ним ничего не сделаешь.

У тебя ещё есть формулировка, что любое проявление выражается по порядку «гены-гормоны-ум». А над генами ты не властна, отсюда то самое «лезет». Ну лезет и лезет, хоть ты тресни, а это гены так на достаточное-недостаточное совпадение, то есть притяжением-отталкиванием, срабатывают. А гормоны, сколько их есть в организме, вот те и будут задействованы. Но если ты в отставании, то по какому-то поводу будет много гормонов задействовано, то есть в одну точку будет бить, бить, бить, бить, бить. А если много гормонов, по эффекту-вау будет “вау, как оно круто!” и это будет казаться целым миром. А если ты вышла из отставания достаточно, то это же будет по минимуму проявляться: на каждое тобою встреченное чуть-чуть гормонов пошлет и будет по хэштегу “дверной проем” – на стены же ты не кидаешься, когда их встречаешь, а просто мимо проходишь, ищешь дверной проём, и тебе это доступно и так абсолютно нормально.

Точно так же можно относиться вообще к чему угодно, в том числе к тому, что твой тренер не тебя снимает на ролик, а какую-то там неумеху. “Я понимаю, что у него своя сборка, что он заезжает в свое. Хотя это и обидно, но я вижу, что так лезет, я это замечаю и этим тыкаюсь”, – вот, молодец! Вот и тыкайся, отставание будет рассасываться. Механизм очень простой: вместо крупняков по какому-то поводу, который перекрывает всё, будет всё нашинковано мелко-мелко-мелко, пока всё не доведешь до тыка. То есть по любому поводу – тык. На любое, что в недостаточном совпадении, как на «стену» глянула – “сюда не пойду”, и этим – тык; на любое, ч то в достаточном совпадении, как на «проем» глянула – “сюда пойду”, и этим – тык. Всё. Энергетические затраты одинаковые, что там тык, что там тык. Просто, с каждым шагом туда, куда ты идёшь, ты будешь точно также мониторить среду, и с каждым шагом, с каждым вдохом, с каждой секундой твоего существования будешь смотреть: достаточное или недостаточное, достаточное или недостаточное. Недостаточное – остановилась. Достаточное – продолжаю двигаться дальше. Всё. Также, как ты идёшь из комнаты в комнату. Ты же так смотришь? Посмотри на схему работы твоих глаз. Просто возьми прибор, глянь, как глазки работают. И ты увидишь, они туда-сюда сканируют пространство, взгляд мечется, глаза никогда в одну точку не смотрят, они не могут сосредоточиться на одной точке, там – тыки. И так по любому поводу, по всем органам чувств и по твоему сознанию. Помнишь, нас Курпатов научил, что количество сосредоточений возможно такое-то и на такое-то время, и не больше, и не может мозг больше сосредоточиться, одновременно столько-то во внимание попадает, и он всё время перескакивает с одного на другое. А если он на чём-то застрял, то это – неврозы, психи, и разваливается организм. Я тебе сейчас то же самое рассказываю, только с точки зрения прохождения. Ибо если я буду рассказывать, как они – это всё сосредоточится на том, на чём сосредоточился тот же нас просвещающий ученый. А он сосредоточился на «реконструкции реальности». То есть, якобы, можно сделать вот с такой-то точки зрения, всё остальное заглушить, из неправильного перевести в правильное. Ну и опять жопа. То есть, что он там открыл, он сам ни хрена не понял, потому что не может. Почему? А потому что ему же интересно – он заехал, застрял, он не наевшийся, ему там ещё весело порядки наводить, и ему это нравится. Пускай наводит.

Я ко всему этому пришёл без всяких учёных, через самонаблюдение. Это сейчас я интерпретирую свое, используя их данные, которые я, по своей безграмотности, пару лет назад всего узнал. Ну как узнал? Обратил внимание, потому что до этого тоже с миру по нитке что-то там слышал и при этом сам за собой наблюдал и делал выводы о так называемом “Движении земным планом”, “Движении Вертикалью”, “отставании”, “реальности-прохождении” и так далее. А теперь я уже нанизываю на это, от нечего делать, прослушиваемые ролики всяких учёных; и для большего интерпретирования я вставляю сюда данные науки какие-то поверхностные. Мне, в принципе, и бытовухи с головой хватает. Чтобы описать реальность, мне нафиг те достижения учёных не нужны. Я больше их показываю как некую критику: мол, смотрите, чего они там великого понадостигали, а оно же ни о чём. Наука – это самая крутая эзотерика, потому что круче ученых никто ничего не придумал, чтобы такого не было, но они в это верят, что оно точно есть, и законы мира через это описывают. А его нет такого, ну нет! Но в какой-то мере, по достаточному совпадению, оно же выражено, вот из него и лепят среду: машинки делают, самолетики, ракеты, еду, законы сосуществования человека с человеком, при соблюдении которых все человеки болеют всё больше и больше, жестокости всё изощреннее и изощреннее, и никак не случается то, о чём все говорят: “Ну, вот бы договорились, и было бы всё хорошо!” И что, хоть кто-то договорился? Один диктатор меняет другого диктатора, все в вечной путанице: все хотят “хорошо”, а получается «как попало», и никуда ты от этого не денешься. Почему? А из ограничения видят, а, видя из ограничения, восхваляют это ограниченное. Почему? А потому что им кажется, что оно тут эволюционирует. А оно нихрена не эволюционирует, это просто такая степенная выраженность. Ну, и так далее, тут крутить-вертеть можно до бесконечности.

Но это моя точка зрения, а кто я такой? Меня вообще всего семь человек на земле знают, ни о чём то есть. И, если ты ко мне обратилась, так это твои трудности. Но, если бы тебе было достаточно тех великих, за которыми миллиарды идут, ты бы была там, но тебе недостаточно. Я это называю «наелся». А меня достаточно пока, вот ты ко мне и идёшь. Так это то же самое, о чём мы начали разговор: во что-то заехала, и оно живёт, пока не будет вытеснено другим. Ты в меня заехала, и оно живёт, пока не будет вытеснено другим. Если оно “ограничение”, оно обязательно будет вытеснено другим. А если оно не стоит, не выражено по принципу ограничения, то кто его вытеснять будет, когда оно само себя самим собой следующим вытесняет? Ещё и с этой стороны можно разрисовать.

Поэтому для нас вывод простой. Что нам существенно для проживания? Вот это определение, что ты – это тык. Какой именно тык? А мы нашли, какой нам удобен тык. Для вас, для вашей комплексности, то есть на ступеньку левее меня, но на ступеньку правее человеков, это – взаимодействие с ангелом встречных. Это обязательное условие, потому что, если тыкаться теми же записками, замечаниями, что что-то лезет, просто в мир, то ты будешь взаимодействовать с представителями этого мира, то есть с комплексами, видящими по отставанию из ограничения, а соответственно, будешь получать взаимодействие на уровне этих ограничений, то есть по области замечаемого, а там будут только переводы на параллель. Взаимодействуя же с ангелом встречных, ты задействуешь область замечаемого, область видимого и область невидимого – сразу все три, без вариантов. И, таким образом, ты просто тупо не можешь застрять. Ты остаешься в тыке, а тык – это жизнь, тык – это ты. Ты, в смысле, место в теле проявленности. Вот во время тыков в ангела встречных ты выражена по своему месту в теле проявленности, то есть без отставания. Но только в момент тыка. Поэтому их надо достаточно, чтобы они передавили, опять же, достаточно, выраженности из отставания, которые тоже присутствуют, ты же в отставании.

Более того, это возможно только в интервале проявления по нашему месту в теле проявленности, то есть в интервале так называемой душевной выраженности – снижая остроту психоэмоциональной выраженности, то есть эмоциональности и оправдания этого умом по наличной среде, сдувая самовыражение эффектом-ВИР из волной в степени “реальность” до волной в степени “важно”. Правее – никак. По той простой причине, что наше (богомазов) место в теле проявленности – до пределов объектного различения. Ну нам-то этого достаточно. Тут же меряется результат не какими-то определенными реперными точками, как это у учёных называется, потому что там нужно построить график “что” относительно “чего”. У нас всё по достаточности. Достаточно тыкания вправо (а для тебя замечаемое правое – это ангел встречных), соответственно, ты выходишь из отставания, и ты это самоощущаешь.

Вот сейчас ты находишься в первой степени выхождения из отставания, и ты это ощущаешь как замечание в области замечаемого всякого как лезущего – не как какого-то вот такого-то, такого-то, а как просто лезущего. Уже есть это разграничение. Но не сразу, а через некоторое время после того, как оно в тебе выразилось, и ты отождествилась на время с ним. Но уже быстро проскакиваешь. Ты уже как бы со стороны на это смотришь. Почему? А потому что любое твоё выражение по отставанию, то есть по эффекту-вау того, что по твоей сборке выдавило всё остальное, уже настолько в малом заезде, что может и в обязательном порядке самоощутится как просто лезущее. То есть ты практически уже любое не очень острое можешь заметить как лезущее. Ну, во всяком случае, высокой остроты – любое; средней остроты – многое; низкой остроты – ты ещё туда не добралась. Когда-то доберешься замечанием как лезущего и до низкой остроты, как я, например: я иду по земле, а замечаю, что это из меня лезет, а не я делаю то-то, то-то и то-то. Ты пока вообще такое не замечаешь, ты просто идёшь, и всё. Но когда у тебя “вау” по поводу фотки, Ксюши или румынского языка – опа! Но побыла в этом и заметила, что лезет.

То есть всегда сначала степень «как вижу, такое оно и есть», то есть “реальность”. И потом все чаще с “реальности” на “истину” и на “важно” все более многое проскакивает. А когда скорость проскакивания будет уже моментальная, ты просто перестанешь замечать из степени «что вижу, то и реально, вот такое и никакое иначе». Высокоострых проявлений просто не будет, останутся средние и низкие. Там будешь воевать, пока достаточно не протыкаешься, чтобы волна перешла в низкие. Тогда ты начнешь замечать тыки так, как тело дышит, и оно этим живет. Так ты тыкание будешь замечать как свою жизнь, полноценную через тыкание, а не через развертки по отставанию видения каждого тыка.

Тут, кроме тыка, нет ничего. Но из отставания кажется, что тык – это и тык, и по роду этого, и объект, там же сразу куча взаимосвязей по комплексности, весь комплекс по роду этого начинает свои связи строить. Это выражается как интеллектуальный объект: вот хочу такого; вот это прекрасно; любовь-морковь и прочее – любой человеческий заезд в любое, отчего они тащатся, как от великих достижений своих, душевных проявлений, которые показывают их первенство во всей природе, до чего они добрались, до какого шикарного, большого, огромного, и за что они цепляются и что изо всех сил холят, лелеют, развивают и трепещут перед этим, то есть перед своими эмоциональными проявлениями души великими порывами, так называемыми. Ну и, соответственно, перед их умственным оправданием, по которому они вообще венец природы: “Ум же только у человека! Мы умом познаем реальность! Мы умом себя запулим в космос, в сверхвозможности, в покорение всего мира!» Зачем?! Чего это?! Когда тут уже ого-го как телепает. А там-то тогда еще больше телепать будет! Тут же простой принцип: чем больше связей одновременных, тем больше ты получаешь вероятность попасть в недостаточное совпадение. А, соответственно, возникают на ровном месте противоречия, и в их массе ты теряешься… И что делать-то? Ты же всё учесть не можешь, у тебя же ограниченное видение. И, соответственно, чем больше мы себя окружаем большим количеством предметов, которые, якобы, нашу жизнь улучшают и упрощают, тем больше мы теряем себя, своё самоощущение целостности. Мы становимся все более разорванными, разодранными, бессильными, что и выражено как психосоматика, то есть как весь комплекс заболеваний человека. Я это называю просто: “ему хреново!”.

Мне хреново не бывает, вообще. Почему? А у меня всё в тык-тык-тык-тык. Каждый тык энергия тратится одинаково, а тык за тыком – ничто ничего не перекрывает, энергия не остается, она вся расходуется. Соответственно, какая бы плотность ко мне не подошла, а мне нечего на неё потратить, кроме тыка. Гормоны одинаково прут, что я в дверной проем иду, что что-то другое в замечаемое попало. Человек его из своей степени отставания может воспринимать, самоощущать как напавшего на него. А я же принимаю себя как место в теле проявленности, и сказать, что на меня что-то “нападает” я не могу, потому что ничего на меня “не нападает”, я его замечаю точно так же, как «стену». Это и есть выражение “вышедшего достаточно из отставания” – нечему на тебя нападать. Ты настолько не определен для определенного, что это определенное тебя не замечает – ты в его область замечаемого не попадаешь, вот и всё. Соответственно, в твою область замечаемого, коль её по роду этого нет, не попадает тоже что-то определенное, ты не зависаешь на нем, не застреваешь, не заезжаешь в него. Тут обычный, что называется, физический процесс, обычная механика: если что-то острое и тяжелое взять, то ним, если его бросить вниз, можно пробить что-то крепкое; а если эту же массу распределить по плоскости, то есть не острием уронить, а плоским основанием, то ничего она не пробьет. Точно также и здесь: если на тыки всё распределить, то ничего остро не выражено. Ну, вот, не выражено, и всё – ты констатируешь факт. А так как ты был наевшимся, то есть у тебя волна была в самоощущение растерянности-бессилия-неадеквата, то это переходит в удовлетворенность-наполненность-достаточность по общему самоощущению. А по частному самоощущению оно, как бы это лучше сказать… Растерянность можно принять как “принятие любого проявления за норму”, когда ты вышел из отставания. Когда ты в отставании, ты, будучи наевшимся, растерян во всем, потому что не можешь застрять надолго в имеемом, а соответственно, не можешь почувствовать себя там царем, заехать в это конкретно не можешь – поэтому растерянность. А когда ты вышел из отставания, эта же растерянность, но теперь любое принимается за норму. Ты все так же встречаешься, взаимодействуешь с однозначностью, с объектами, с тем же миром событийным, все так же не можешь выйти за пределы объектного различения, всё те же объекты тебя окружают, что и раньше, когда ты был по поводу их в растерянности, но теперь все это по самоощущению норма. То, что я по тыку говорил, становится «стенами» и «дверными проемами». То есть по хэштегу «дверной проём» всё воспринимается. То есть ожидаемо, хоть негатив, хоть позитив, без разницы.

Ну должен же быть негатив? Ну, вот он и есть. Должен же быть позитив? Ну, вот он и есть. Только ты не воспринимаешь их как негатив или позитив, то есть в раскладке плохо-хорошо, правильно-неправильно, высшее-низшее, а воспринимаешь как недостаточное совпадение и достаточное совпадение. Недостаточное – сижу на попе ровно. Достаточное – оно же подходящее ко мне, а я – встречный: я жду, оно подходит ко мне, я с ним взаимодействую. А недостаточное, оно же не подходящее ко мне, чего я побегу навстречу? Я сижу на попе ровно, то есть выражаюсь как встречный и в том, и в том случае. И все зависит тогда не от меня, а от «внешней среды» – она либо подходящая ко мне, либо не подходящая ко мне. То есть я получаюсь – чистое выражение реальности, а не из отставания, где “я, да я – головка от патефона”. Тут я как встречный. Вот так мы идём в сторону встречных. Нам до встречных, как до Китая раком, но своей третьей степенью мы можем этим достаточно выразиться. Ну, хотя бы третьей степенью богомаза, уже достаточно. Это будет достаточное правое взаимодействие, выраженное в достаточном тыкании, которое даёт тебе удовлетворенность, наполненность и достаточность всего по общему состоянию, а в каждом частном случае при первичном взаимодействии и выражении твоём из однозначности расклад такой: растерянность превращается в принятие любого за норму; бессилие – ты не мчишься по роду этого, а ждёшь (это то, что я только что рассказывал: сидишь на попе ровно, когда не подходящее к тебе) и встречаешь, когда подходящее к тебе; неадекват же, он очень интересно самовыражается.

Я же был неадекват – вечное “ни хрена не понятно”. Я же по своему месту в теле проявленности постоянно выражался достаточным правым взаимодействием, а этого не замечал, поэтому же вечно в неадеквате. Я же не могу сделать, как люди, вот по такому-то определению, вот так-то выгодно, так-то положено и давайте-ка сделаем. Они могут договориться, пойти и делать по достаточному совпадению, а я не могу, меня выкидывает, и хоть ты тресни. Поэтому я, пока не дошёл до этой модели, всё хотел стать нормальным человеком. Куда бы ни попал, вроде бы, делаю порой лучше всех, а в области своего замечаемого по самоощущению неудовлетворенность круглосуточная, полная, короче – неадекват. А теперь, когда я так же неадекватом выражаюсь по какому-то по роду этого (я же все так же в растерянности и бессилии, только теперь я их воспринимаю как норму, как ожидание), неадекват воспринимается достаточно физично, по первой видимой степени. Пойду дальше – перестану это замечать, но так как я только-только в неё нос засунул, то неадекват я только-только начал проходить. Растерянность и бессилие я прошёл, а с неадекватом ещё разбираюсь. Я же ещё из отставания выхожу, и это моя очередная степень проявления, и это воспринимается, ещё раз повторю, достаточно физично. Например, из меня лезет что-то типа страшка или что-то мне не подходит, – а оно же сначала лезет как неприятие этого и неудовольствие, – я могу тут же это заметить как неудовольствие, то есть как выраженность из отставания, и просто его стереть. Это буквально так происходит: «Да ну его, нафиг!» – и оно, чпок, и рассосалось. То есть любое негативное проявление чувственное, либо мысль – как только мне что-то надо решать и пошел бубнеж, что надо принять решение как это сделать, – я сразу: «Фу, да ну его нафиг!» Образ был: как тряпкой по школьной доске; там мелом что-то нарисовано – протер и чисто. И я могу это сделать «физически», то есть я могу это стереть – ко мне приходит мысль: «Да ну его нафиг, надоело! Не хочу! Это же никуда не ведёт – это же перевод на параллель”. Любая моя мысль по любому поводу – это перевод на параллель. Любая моя эмоция по любому поводу – это перевод на параллель. Это же выраженность по отставанию. И это же – любая эмоция и любая мысль – мой интервал выхода из отставания. Поэтому любая эмоция, положительная или отрицательная, если я заметил, что я в неё заехал, и я ею живу – идут в работу.

Они уже все ниже среднего, но они же есть. Я же постоянно тут с какими-то объектами встречаюсь, и не все же они – стол, стул, стены, дверные проемы, которые не вызывают эмоции. У меня супруга есть, я с людьми встречаюсь, есть какие-то позиции по тому же материальному обеспечению жизни, что-то надо купить, что-то надо сделать, отремонтировать, куда-то сходить, а настроение-то всегда ровное, при том, что что-то мне подходит, а что-то не подходит. Вот только что Наталка говорит: «Когда ты ящики разберешь?» А у меня с этими ящиками несовпадение. Раньше немножко переживал, сейчас нет. Но отношение же при этом возникает. Пускай оно малоострое, пускай оно среднеострое, потому что с высоострыми я распрощался полностью, но с малыми-то никогда не распрощаюсь – за пределы объектного различения я выйти не могу, – а средними я достаточно активно живу. Вот я заметил, что из меня поднимается волна какой-то эмоции, без разницы какой, и её умственное оправдание – мне тут же, мгновенно: «Да ну его нафиг! Надоело! Это же одно и то же, сколько можно?! Сколько можно думать! Сколько можно эмоции проявлять!” Моментально, как только это сказал, оно, чпок, и как будто его и не было. Вот до чего добрался, и вот теперь я этим живу. Всё благодаря достаточно правому взаимодействию. А самоощущаю я себя – тыком. Поэтому тебе про него рассказываю, коль ты уже дошла до того, чтобы услышать то, что я тебе рассказываю… До этого, если ты заметила, я тебе рассказывал, каждую неделю новую тему поднимая. Раньше, двадцать четыре года назад, у меня раз в год тема менялась. Дневники откройте, посмотрите. У меня в феврале начиналось, в сентябре созревало и с сентября по февраль осуществлялось. Ну мне так казалось. Я жил годичными циклами. А потом всё быстрее, быстрее, быстрее. И я что-то открывал, меня просветляло. А сейчас всё это – тык, тык, тык, тык, тык. Каждую неделю, практически, меняется. Неделю я одно и то же с семью человеками повторяю. Бывает, чуть на дольше задержусь, бывает, чуть короче. Пока повторов достаточно не совершу, интерпретаций не наклепаю достаточно и не выскочу в следующую ассоциацию, которая уже к тому, что я называл повторами, отношения не имеет. Я могу пользоваться как средой тем, что в этих повторах было, но не жить этим.

Я своими базовыми, центральными понятиями пользуюсь, типа “прохождения”, “степени”. А более мелкие образы, опять же, по степеням проявления – быстро проскакивают. «Прохождение» я не могу убрать – это существо реальности, поэтому я этим термином пользуюсь всегда. А вот какие-то интерпретационные вещами – приходят, своё отработали и уходят. Но мне всё проще, проще, проще, проще видится та самая реальность тем самым прохождением. Вот добрался до описания тебя, себя, жизни как тыка. Жизнь – в тыке. Тык – это жизнь.

И настаиваю сейчас по этому уровню своего проявления, то есть из наличного отставания, а на самом деле – из наличного выхода из отставания, ибо мы богомазы, мы выходим из отставания, это – наш образ жизни через тык. Я тебе его описываю. Я в тебя его кирзовым сапогом вколачиваю.

Ты про что угодно можешь говорить, я переведу на тык. Тык – это ты, тык – это всё. Занимайся тыком, на тык обращай внимание, тык развивай, всё делай тык-тык-тык, а остальное – по ходу этих тыков и того, как ты с ними справишься и будет ли их достаточно – само там исправится, то есть из отставания выйдет, и видение мира поменяется. И что будешь видеть – будешь, исходя из этого, уже действовать. Чем? Да всё тем же, тыком! Поэтому я всё буду про тык, тык, тык, тык, тык.

Мы за пределы объектного различения выйти не можем, поэтому дальше тыка нам никуда. А дальше и не надо. Его достаточно должно быть. А до тыка всё, то есть любая объектность – это всё ограничение, которое единственно к чему приводит, это к миру “кажется”, то есть к невидению в действительности происходящего. Мне это не интересно. Поэтому, какие там у вас образы, какая событийка, что происходит, чего вы достигаете, не достигаете, что-то жалеете, куда-то можете пробиться – мне это абсолютно неинтересно по той простой причине, что это всё тень тени его тени.

Ну, тут философские образы товарищей многомудрых человеков уже не работают, потому что они ограничены. Поэтому я остаюсь на своих образах, и буду показывать с точки зрения “прохождения”. Но и образами человеков буду периодически пользоваться со ссылкой, с комментарием или с примечанием, с указанием на то, что это линейные образы, которые не полностью раскрывают существо мною объясняемого. Например, образ “тени тени его тени” предполагает, что должен быть объект, от которого тень, и должен быть осветитель этого объекта. Вот тебе два действующих лица, то есть некая объектность, а – увы, увы, увы… Для меня объективно одно единственное – прохождение, – а его представить как объект невозможно, и назвать процессом невозможно, потому что процесс он же между чем-то и чем-то всегда, должны быть те самые реперные точки, или как они там называются, через которые смотрится процесс. У меня – степени: правее ведь не можем выскочить по нашему интервалу выхода из отставания, и они всё-таки более здесь применимы.

Но для интерпретаций всегда будем обращаться к великим товарищам, провозгласившим “что-то” для того, чтобы показать это как некие заезды, имеющие место быть по степенному выражению. И пока ты не выскочишь видением в само прохождение, в сам процесс, так скажем, выхода из отставания, а будешь судить обо всём по сегодняшнему самоощущению, мы вынуждены будем кидать, кидать, кидать эти интерпретации. Ну, сам же я тоже ещё не выскочил до конца, поэтому интерпретированием и занимаюсь. И, собственно, им и буду заниматься до конца жизни, потому что это моя вторая степень. Куда я от неё денусь? Я даже когда волной в третью степень перемещусь – вторая останется рабочей по той простой причине, что иначе взаимодействовать будет ни с кем невозможно. А моё объектное различение, то есть первая, условно, степень меня уже не интересует. Но самовыражение ею ещё есть, коль я не перешёл в третью степень полностью, то есть: тело я своё наблюдаю, самочувствую и живу объектным миром окружающим. Но он для меня буквально, что называется, кажущийся. Я смотрю на объекты, они непреодолимы для моего взора, для именно взора, но преодолимы, абсолютно прозрачны для моего видения. Я их не вижу как ограничения, а соответственно – нет пределов пространственных и временных, то есть нет пределов так называемой жизни.

Потому что мы же из отставания говорим, что что-то «жизнь», а что-то «не жизнь», поэтому-то и есть, собственно, понятие жизни и смерти. Вот у меня этих понятий уже нет. Я настолько вышел в третью степень, что первая, при полном её наличии, оставаясь, таким образом, неким определением объектным, не является неким определением объективным. А я просто вынужден объектно самоощущать себя, но без понятия этого с точки зрения объективности. Поэтому для меня понятие “смерть” – отсутствует, а понятие “жизнь” – превратилось в тык. И вот это я тебе донести вряд ли смогу, потому что тут, увы, то, что мы на ступеньку различаемся, не даёт тебе возможность смотреть из моей правой степени: она для тебя вообще не существует, как для меня не существует степени “встречных”. Но знать о ней и самочувствовать её в себе в пределах своего наличного отставания я могу, потому что они будут следующей ступенькой. Я следующую-то вижу, я просто быть ею не могу, иначе ни о каком прохождении тут речи бы не было. Следующая вырастает из предыдущего, изменяя ему. Основной принцип прохождения – измена.

Это я накручиваю интерпретации по твоему, для твоего места очень грамотно заданному вопросу. Вопроса не было, была констатация, что ты заметила лезущее острое, важное, ценное, которым ты живёшь, как такое же рядовое, как любое другое: что в носу поковыряться, что моргнуть глазами, что с профом поговорить, заехать и ахать, и охать. Просто там другая плотность, по твоему отставанию ты могла в ней застрять, и для того, чтобы её выдавить, другие плотности должны сгруппироваться достаточно, чтобы её всей своей мощью подвинуть. Короче, произошел тык, ты в нем застряла, следующие тыки-тыки-тыки за пределами области замечаемого происходят: тык-тык-тык-тык-тык-тык поддавливают друг друга, пока их не наберётся столько, что они выдавят вот эту, которая у тебя как замечаемая. Это такая, линейная картинка, пусть будет так. Они там долбят, долбят, долбят, пока их совместных усилий не хватит. Это неправильно, потому что нет никаких совместных усилий, но относительно самого принципа, чтобы понять, что тут всё одно другим выдавливается, этой картинки достаточно. Вот ей и можешь пользоваться.

Ну это ты уже самоощутила. Ты же заметила, что вот так лезет. Вот оно лезет, и, вроде бы, «о!», а потом «так, оно ж такое же, как всё остальное, просто по свойствам степеней сначала выразилось через «о!». Я, например, по свойствам не смотрю, мне пофигу, мне всё – лезет, но вынужден по отставанию там быть. Ну вынужден и вынужден, а что мне с того? Я подожду. Пройдёт. Мне пофигу, абсолютно. А тебе нужно ещё добраться до самоощущения, что ты – это тык. А тык – ты делаешь. Потому ты – тык. Кроме тебя, его никто не сделает. В ангела встречных всеми своими выражениями только ты можешь ткнуться. Он тебе может только подсказать, как тыкаться, а сделать можешь только ты. Это мера отставания: тык кажется, “ты” кажется, всё кажется, но первое в этом перечне “кажется” – самое правое среди всего, что тебе кажется. Поэтому этим “кажется” ты можешь передавить все предыдущие “кажется”. Ну вот и передавливай – тыкайся! У меня простой вывод, один всегда – тыкайся! И спасибо тебе за такое интерпретирование.