АВ:

Ты столько аккаунтов позаводила, трудно найти твой рабочий.

Клиент:

Просто пароли забывала и приходилось заново заводить.

— Оригинально! А в школе не училась, записывать не пробовала?

— Не могу себя организовать.

— Вот тебе ответ на все твои вопросы, заданные и незаданные.

— Ну, страх сковал все мои члены… Но я через страх звоню.

— Ну, пупность величайшая… Что с этим сделаешь из ваших скоростей? Называются они минеральными, вот те, из которых страшно. В них любое, что не совпадает с тобой, тебя со страшной силой телепает и тревожит. Это нормальное проявление этих скоростей при недостаточном совпадении. Из отставания ты не можешь это разглядеть, выбраться, и, соответственно, телепает – ничего особенного, просто гормоны прут в кровь. Не обращай на них внимания, умом, имеется в виду.

— Да, я стараюсь не обращать внимания, но страшно… А что я скажу? А в голове пусто. А надо что-то говорить.

— Ну вот видишь, благодаря достаточному выходу из отставания, ты этот страх уже силком, но ты преодолеваешь. Когда ты выйдешь из отставания ещё больше, до следующего достаточного, у тебя просто не будут срабатывать гены на это дело по кругу, и страшно не будет. А пока так срабатывают, – это нормально, они иначе не могут, – терпи, работай. Здесь еще несовпадалово рулит. Минералка же всегда по себе судит, отсюда пупность вот эта – текущее очень важно. А важно – это всегда временно и в чём-то. Вот попала во что-то, и оно тебе важно. Почему? Потому что оно в однозначности, и выйти из этого ты в данный момент не можешь. А так как ты в минералке, и она в однозначности, то это важное воспринимается как реальность, и на неё идёт реакция совпадения или несовпадения, принятия или отторжения, по которому и лезет реакция. То есть гены срабатывают, вырабатывают гормоны, в данном случае по несовпадению, которые организм побуждают к побегу, а бежать некуда, поэтому страшно. Возникает эмоция страха, потому что деваться-то некуда, а действовать надо. При этом другие гены (это же обычные бактериальные реакции: ты большой комплекс бактерий, где одним бактериям страшно, а другим нет) говорят: «Да нафиг, что тут такого? Я уже с ним и обнималась, и целовалась, и ни разу он меня по морде не стукнул. Ну, переживём как-нибудь. Может, даже ещё что-то скажет, а может, и пошлёт. Ну, пошлёт, пойду», – и так далее, там куча мыслей. Мысль – это оправдание гормональной реакции, которая есть следствие деятельности генов по совпадению-несовпадению. Ген – это бактерия. Она либо приняла среду, в данном случае информационную, как подходящую, либо не приняла. У бактерий очень узенький канальчик реагирования – это подходит, а это не подходит – на молекулярном уровне. Одной свет подходит, а вторая света боится, одной звук такой-то частоты подходит, а вторая этой же чистоты звука боится, в таком не может жить, а это всё преобразуется по нервным каналам в электромагнитные импульсы. К нам же поступает всегда информация в виде света, в виде звука или в виде тактильного контакта в девяноста с лишним процентах всей информации. А что это такое? Это все то же электромагнитное воздействие, только разной плотности, что нами воспринимается по-разному – как свет, как звук, как тактильный контакт и прочее. И всё это опять же превращается в электромагнитные импульсы, которые бегут по путепроводам нервным, поступают в клетки мозга, и клетки реагируют, а клетка – это бактерия. В ней есть генокод – цепочка химических элементов ДНК. И каждый ее элемент – ген – на каждый пришедший электромагнитный импульс может среагировать только определённым образом – принять его или не принять, нравится он ему или не нравится. Ну и вот эта толпа этих импульсов бежит (пытаюсь попроще показать), а эти гены – потомки бактерий – там сидят , образуя нейронные сети соответствующие. Нейрон – это клетка мозга, у которой есть гены и множество связей с подобными ей клетками. Они общаются: к одной пришёл импульс, который ей не подошел, она его отторгла вместе с соседками, а рядом стоит та, которой такой же импульс подошел, и за ней тоже толпа. И вот оно как-то там всё усредняется, мы это воспринимаем как чувства и мысли. Чувства, благодаря тем гормонам, которым гены дали команду выделится и, соответственно, мышцы разных органов начинают возбуждаться, и от них уже вторичные реакции идут. А мысли – это оправдание по наличной среде лезущей гормональной реакции принятия-непринятия, вследствие чего мы стремимся задержаться в происходящем или избежать его. Они у нас всегда вторичны, и всегда замыкают реакцию. Нужно врубиться в простую вещь, что любая реакция на что угодно без исключений – реакция человека, вот этого мыслящего, крутого существа – она всегда проходит три этапа: гены, гормоны, мысли – вот только так! Гены, гормоны, мысли: если ген не сработает, то гормон не выделится, и мысли не будет. У нас же по отставанию видения все, якобы, рождается в голове, и нам кажется, что мы, типа, мыслим, а потому существуем, то есть мышление обеспечивает нашу жизнь. На самом деле мы мыслим всегда, когда ген сработал – бактерия сработала. Еще кажется, что она может сработать вот так на вот тот луч света, на вот ту вибрацию звуковой волны и прочее. На самом деле нет никакого луча света, нет никакой звуковой волны, нет никакого тактильного контакта – нам так кажется. Всегда есть однозначность с какой-то скоростью себя проходящая – я это степенями проявления реальности называю. И вот эта однозначность такой-то скорости своего прохождения взаимодействует с другими однозначностями других скоростей своего прохождения, что и выражается соответствующей реакцией или проявлением. Убери все эти названия: электроны, позитроны, протоны, атомы, молекулы – их никто в глаза не видел. Это придумано из минеральной степени восприятия мира, чтобы объяснить с материальной формообразующей точки зрения то, как мы воспринимаем мир из этой минералки. Выйдешь в животную степень видения, там нет деления на атомы, электроны, протоны, молекулы за ненадобностью. Там делится всё на степени: однозначность, выхождение из этой однозначности и её потеря, а пока не вышел – наедание; а так как выход невозможен, то всегда наедание, но разных степеней. Потому как пока ты в однозначности, она есть, а когда ты вышел из однозначности – её уже нет, поэтому говорить не о чем. Поэтому однозначность, выход из однозначности, наедание однозначностью. И так по каждому видимому и каким угодно образом воспринимаемому поводу. Ты комплекс таких вот разных скоростей однозначности. Никаких молекул, электронов, атомов нет. Это выдумка для того, чтобы объяснить мир с точки зрения минерального восприятия из его степени однозначности. До этого они по-другому это объясняли: через духов там всяких, через блин, который на слонах стоит, и этого было достаточно, и Земля была центром вселенной, а человек был центром всего, и для него было достаточно власти кого-то – сказали ему что-то, и он в это верит, то есть важное сразу превращается в реальность. Потом он вышел в растилку, и это подрастерялась. Теперь идёт ближе к животному, пытается разобраться в деталях, что и как есть, и уже те учёные дошли до того, что вообще пустота всё, но непонятно как организованная, поэтому пока будем это называть атомами, электронами, протонами, квантами и их механикой, потому как иначе вообще непонятно. И вообще в мире вот тех атомов, протонов, электронов, молекул всего 5%, а 95% хрен его знает чего, и мы его даже не видим, но оно есть. Оно просто еще не организованно ни в электроны, ни в протоны, ни в атомы, ни в молекулы, и так далее, и тому подобное. А таким, нам понятным, образом организовано всего лишь 5% Вселенной, так называемый барионный мир, состоящий из этих барионов, то есть комплексов элементарных частиц, которые мы якобы знаем, якобы открыли, но ни разу их никто не видел, и поэтому хрен его знает, что это такое, кроме названия и притянутых за уши свойств и их характеристик ничего нет. Какие-то законы понапридумывали, по которым все это якобы работает, взаимодействует, но ведь с каждым годом эти законы отменяются, отменяются, и им на смену приходят новые, новые, и каждый следующий оказывается недостаточным, и это нескончаемо. Кроме классической ньютоновской физики появилась теория относительности, потом специальная теория относительности, потом квантовая механика, а потом ещё много чего, но их все согласовать и совместить во что-то одно невозможно, потому что они самодостаточны, каждая по-своему отвечает за свой элемент проявления мира. Но, еще раз повторяю: даже молекул никто ещё ни разу не видел и не увидит никогда, потому как, извините, это за пределами визуального восприятия, а мы по-другому воспринимать не умеем. Всякие механизмы их исследования – это тоже наше восприятие, ведь мы под него интерпретируем поступающие от них данные. Короче, выдумываем и этой выдумкой живём.

Вот и ты в минералке в том, в чём ты в минералке – любое временно важное, что ты увидела, и оно у тебя в долгонепроходящей однозначности, ты воспринимаешь как реальность. Выйдешь из минералки – реальность этого потеряется, это станет только истинным, то есть в данный момент и для тебя истина, а в другой момент и для другого уже нет, и это так и понимается, то есть оно уже не реальность, а такое восприятие, и ты это осознаёшь. А если пройдёшь ещё правее, выскочишь из однозначности в догоняние, то вообще увидишь, что это всего лишь важно, но никак не реально, и никак не истина, а как было важным, так и осталось важным. Только до этого это важно казалось реальным или истинным, а теперь уже не кажется. Вот у меня такие же важности, как и у вас, но я их ни реальностью, ни истинной не воспринимаю, а поэтому у меня, извините, нет гормонального всплеска по этому поводу, и, соответственно, мыслей, оправдывающих это. А у вас есть обязательно вся линейка: ген сработал, значит, обязательно пойдут гормоны, и их будет достаточно, чтобы их мысли оправдали. Если гены сработали на совпадение, будут гормоны на положительную реакцию, вам станет хорошо, и мысли сразу это дело оценят с точки зрения, что это надо улучшить, что вот тут правильно, его надо лелеять и развивать, и так далее, и тому подобное, и родят кучу теорий о том, как это всё прекрасно и чудесно. Если же гену, то есть бактерии… Причём, даже не бактерии, а вирусу… Даже не вирусу, а нуклеотиду… Даже не нему, а молекуле… Даже не ей, а атому… То есть даже по принятому человеками раскладу – по воле фиг знает чего, у чего никаким разумом и не пахнет, но именно оно тут всем заправляет… Обобщенно «ген»… Если ему не понравилось, не совпал с ним этот же информационный импульс, который может прийти из внешней среды или из твоей памяти, это без разницы, главное, что он пришел, – то ген выдаст отрицательную реакцию, реакцию отторжения, пошлет гормоны отторжения, а это уже страх, бегство, агрессия и прочее, а мысли тут же начнут это оправдывать. Возбуждаются соседние комплексы нейросети, и всё это превращается в так называемый кажущиеся нам ум, который доказывает, что происходящее хреново. Почему хреново? Вот потому, потому, и целые теории выстраивает, чего же это так хреново. А соседу это же прекрасно, а тебе это же хреново, и вы друг с другом дерётесь, глотку перегрызаете за то, что бутерброд маслом намазан не с той стороны. И эта важность секундная абсолютно реальна, и никто ничего не может сделать по-другому с этим, не может отменить эти реакции, этот страх, эти мысли и свои действия по этому поводу, потому что они выражают собой эту степень в этом текущем месте интервала достаточности совпадения и являются его проводником, а не каким-то там мыслящим существом, которое, якобы, оценивает со стороны, что и как, и выбирает, что и как лучше. Для кого лучше? Вот для тех самых генов, для бактерий, из которых мы состоим.

Ты состоишь из клеток, клетки – это по сути те же бактерии. Это одни бактерии (ну или археи, здесь это без разницы), которые проглотили других бактерий, которые стали их органеллами. Там многоступенчатая система этой бактериальной друг от дружки зависимости, там целые этажи в одной клетке разных степеней предыдущих микроорганизмов, а всё это однозначности в разных степенях выхода из своей однозначности относительно других. Соответственно, реакции другие, выраженность другая. Одни представляются по своей степени однозначности видимым нам как протоны, другие как электроны, третьи как атомы, четвертые как молекулы, нуклеотиды, пятые как гены, шестые как органеллы клетки, седьмые как клетки, восьмые как органы, девятые как организмы, объекты, десятые как их комплексы вплоть до Вселенной, но все это одно и то же – степени однозначности по ее прохождению. Все, вот и вся наука. А реагируют все одинаково: пришел информационный импульс (то есть взаимодействие от чего-то другого проявилось достаточно) от, якобы, другого, произошла реакция – принимаю или не принимаю, то есть это в пределах моей (моего комплекса проявления) однозначности или за ее пределами. Что такое «принимаю»? Это то, что в пределах моей однозначности. Все, что за пределами моей однозначности, внешне выглядит как отрицание, как «не принимаю». Если речь уже о клетке и правее, то так гены срабатывают – реакция есть или ее нет (в предыдущих степенях комплексного проявления это выглядит как притяжение или отталкивание). Дальше идет реакция гормональная, если речь об организме. Еще дальше идет реакция эмоциональная и поведенческая, если это достаточно сложный организм, и еще и о реакции умственной, если это, например, человек. Показываю сам принцип. Всё. Всегда только таким порядком. Мы его для наглядности показываем в интервале «гены, гормоны, ум». Здесь не участники важны, а последовательность реагирования – она обязательна и неизменна! То есть иначе не бывает. Все предыдущие объяснения и примеры нужны для показа этой обязательной последовательности любого реагирования, как бы иначе – из отставания видения – это ни казалось. Об этом речь в нашем разговоре. Гены-гормоны-ум (ум – мысли в кучу). Только так! Когда ты там мыслишь про очень страшное и важное – бу-бу-бу – это всё гены-гормоны-мысли (ум). Ген заткнётся – ум не проснётся. Мысли закончились (ум заткнулся), когда ген «закончился», перестал реагировать на это, там другое что-то переплюнуло, а у этого, как нам кажется, энергия закончилась (мы же по себе как нечто отделенному от всего остального судим, вот нам и представляется, что у всего вокруг есть начало и конец – раз не шевелится, значит, его энергия закончилась). Там много как еще представляется нами, «судя по себе», то есть находя оправдания по образу и подобию нам подходящего для этого. Главное, что он (ген) уже не срабатывает, к нему импульс, могущий его возбудить, не приходит, а тогда он из своей однозначности другою однозначность не оценивает как подходящую либо неподходящую и не выдаёт реакцию, ведущую к посылке гормонов, которые в этой клетке уже накоплены, и сначала они прут, куда там положено, а если ему «совсем страшно» или «очень здорово», он даёт команду на дополнительную выработку гормонов. Там, соответственно, разные степени, разные выраженности. Если ген, например, только дал команду на посылку гормонов, которые у него уже в клетке накоплены – это одна реакция, и ты прореагировал на что-то – заметил что-то, например, как объект, – и тебе стало на это наплевать. Но если там долбят, долбят, долбят, то он даст команду на выработку гормонов, и будет другая реакция – эти гормоны будут переть, переть, переть, и реакция будет по этому поводу более продолжительная. У многих людей по одному и тому же поводу всю жизнь гормоны прут, что выражается их многолетней приверженностью этому делу. У червяка, например, по поводу копать какие-то в земле проходы, чтобы сожрать каких-то бактерий, всю жизнь одни и те же гормоны прут, и лезет одна и та же физически проявленная реакция. А мы, – почему и человеки, а не червяки, – можем поведение по определенному поводу менять. Потому что у нас есть отставание видения, из которого мы можем выходить. И то, что было присуще нам какое-то время, тогда может измениться, а то и вовсе отвалиться (измена). Отставание – это ты отстал от той реакции, которая тебе уже доступна из более правых степеней однозначности по твоему (нашему – человеков) месту в теле проявления реальности (в теле проявленности). Мы можем сегодня прореагировать как-то на что-то и зависнуть в этом проявлении, повторяясь одной и той же реакцией с небольшими вариациями длительный срок. Например, тебе может быть страшно по поводу чего-то, а завтра выскочил из отставания, и тебе здесь же уже не страшно – ген сработал (ты этот повод заметил), гормоны попёрли, закончились в клетке гормоны, а ген уже не даёт команду на выработку новых гормонов, на синтез соответствующих белков и посылку их опять туда же еще и еще. Приходящий импульс уже вытеснен другими в большей мере, чем до этого, и гену пришедшего импульса уже маловато будет: он один раз среагировал, а на большее не готов. И так по каждому поводу.

И вот так мы «развиваемся», то самое человечество. Мы же развились из предыдущих царств природы, где более однозначные, менее комплексные реакции вот эти гено-гормональные. Любая клетка имеет гены, гормоны – все! Она может мысли, в нашем ее понимании, еще не иметь по своей текущей комплексности. Но если комплекс у нее достаточный, то мысль, прямо, как у многих человеков – что что-то вот только так, и никак иначе, – появится. У червяка, например, уже чёткая мысль: “Блин, долбай проход, там бактерия!” Чем не мысль? Просто она одна зацикленная: туда иду, там есть, что жрать, а туда не иду, там нечего жрать, я там уже был, я туда сру. И ткни ты его иголкой, он скукожится, потому что ему страшно, потому что это непривычно, потому что его гены на это реагируют как на неподходящее ему. Выставь его на солнышко, он сразу начнёт искать, как в землю зарыться, потому что солнышко ему страшно, непривычно, что по его однозначности восприятия ему не подходит. Он побежит туда, куда ему подходит, и там мысль: «Надо под землю или в навозную кучу, там моя Родина”.

Мы же просто большой комплекс всего этого. Вот и все. И мы из своих однозначностей на проявления других однозначностей реагируем как на подходящее или неподходящее, и по силе этой подходящести, а вернее, по заехастости в свою однозначность выдаём гормональные реакции ситуативные, эпизодические или постоянные. А раз постоянные, то нейросети в этом возбуждённом состоянии находятся по этому поводу постоянно, а значит, и мысли крутятся вокруг этого постоянно, продавливая, где можно, это направление проявления, что мы называем выживанием. На самом деле, если средовой стимул по наличной однозначности подходит, то тогда есть реакция положительная, а не подходит – есть реакция отрицательная. Все. По прущим при этом гормонам нам хорошо или плохо, а ум это оправдывает, поддерживая или осуждая, соответственно. И так по каждому поводу: у тебя либо коротенькая реакция гены-гормоны, и даже до мысли не доходит (так мы, например, объекты различаем как таковые); либо гены-гормоны-гормоны-мысли-мысли, а от них уже опять гены-гормоны-мысли… И так по одному поводу и очень долго. А можно выйти из отставания и настолько быть в видении реальности, что пришёл импульс, гены среагировали, гормоны совсем немного попёрли, замечание произошло, а мысль не пошла настолько, чтобы собой индуцировать новый виток реакции гены-гормоны-ум по этому поводу. А можно выйти из отставания настолько, что, как говорится, мир под тебя подстраивается, то есть замечание тебя коснувшегося происходящего через суждение по себе мгновенно пресекается. Замечено, и всё. Точка. Большее не нужно в этом месте, потому что тут нет отставания, реакция в рамках здесь и сейчас по этому поводу, и там гены умом не индуцируются на повторное подобное проявление, оно легко выдавливается другими средовыми стимулами из твоего окружения. Твоя однозначность по роду этого уже не рулит. И можно догнать до такой степени выхода из отставания, что реакция генов будет настолько мгновенной, настолько близкой к действительно происходящему, а не через отставание видения – растяжение во времени и в пространстве, – что гормоны будут переть только в рамках объектного различения.

Показательный пример этого – мое сексуальное влечение. Раньше было и еще как напрягало, а теперь есть все возможности, и триггер все время перед глазами, а до желания не доходит – прошел. На мужа своего посмотри: не сделает – порвет его нафиг. Повод один. Два разных подхода. А это всего лишь разные степени однозначности и, соответственно ним, вовлечённости в это всего организма – чем левее степень проявления, тем больше нейронов на это дело подвязано, и чем меньше скорости комплекса, тем больше в этом комплексе подобных скоростей. Это же понятно, что чем выше скорости, тем их разнообразие больше, и, соответственно, тем меньше в этом комплексе клеток отвечает за одно и то же – представь это через образ пирамиды: чем выше место в пирамиде, тем уже его основание, тем меньше там реагирует по этому поводу нейронов. Или, другими словами, тем правее степень однозначности по роду этого.

Мы можем оперировать только отставанием видения этой раскладки, потому что вот какие скорости и, соответственно, степени однозначности нам как человекам достались, такие есть. И хрен вы добьётесь, чтобы по самым острым вашим вопросам у вас гены перестали срабатывать. Это я тут один такой. Ну так я один такой только для одного, чтобы мы увидели, что такое вообще есть, и что теория богомаза – это точно такая же лабуда, как про «электроны», «протоны», «атомы» человеков – что их нет, что «однозначностей» нет. Но эта теория намного лучше описывает нам происходящее с точки зрения, как прийти к состоянию, в котором тебе хоть как-то удовлетворительно жить, коли по-человечески не удается. Большинство людей минералка. Они считают, что всё зависит от внешней среды, и если там поправить, то всё будет хорошо. И самое интересное, они там поправляют, и им действительно бывает хорошо, потому что они медленные, и если среда долго не изменяется, они могут в чем-то и надолго с ней достаточно совпадать. Это область минерального взаимодействия, там внешняя среда на всё в большей мере влияет. А мы не минеральные, уж так нам попалось, поэтому их «атомный» мир и их правда и совесть нам не подходят, потому что мы хоть до какого совпадения с внешней средой дойдём, а нам всё равно хреново, и хоть ты тресни. Нам при этом нужно еще и что-то в себе поменять, но и тут, сколько бы всяким творчеством ни занимались, какими бы нравственными и справедливыми со всеми ни были, а нам всё равно хреново. На что я и выдумал вот это «отставание видения», чтобы было понятно, отчего так.

Выходишь из отставания, совпадаешь с собой, и, смотришь, гормонов меньше прет, мыслей меньше. Ведь где гормонов меньше, там и мыслей меньше – там меньше страха и меньше вот этого бубнежа, при котором ты себя полным придурком ощущаешь. Ну а если где-то гены перестают срабатывать, то ты вообще свободен, но ты этого не замечаешь, потому что раз уже не срабатывает, то этого для тебя нет, и ты остаешься заморочен по поводу оставшегося, где гены всё-таки срабатывают, гормоны прут и мысли крутятся. Но чем больше из отставания выходишь, тем меньше они срабатывают, меньше гормонов прет, и меньше мысли крутятся, и по ходу взаимодействия с этим Богомазом, который придумал эту свою очередную заморочку, ты замечаешь, что вот из-за того, что ты с ним определённым образом взаимодействуешь, у тебя вот этот процесс смены видения происходит, и ты продолжаешь с ним взаимодействовать ровно столько, сколько этот процесс происходит и тебя удовлетворяет. По ходу строишь вместе с ним теории этого правого взаимодействия, что тоже все тот же бубнеж – вот так надо, так надо, так надо, – и этим живёшь, потому что у тебя тут срабатывают гены, гормоны прут, тебе это важно, ты тут боишься, что, не дай бог, не так сделаешь и так далее. Короче, всё то же самое, и мысли вокруг этого где-то крутятся, а где-то и не крутятся, потому что, когда сильно страшно, не до мыслей по поводу модели богомаза. Эти мысли еще не появились там, где ты ещё в минералке-минералке. Так и у червяка мыслей мало, у него в основном гены и гормоны. И если у тебя гены и гормоны, то бишь страшно, а мысли про как устроено в голову не приходят, то ты просто на уровне червяка здесь по своим однозначностям. И что, с ума по этому поводу сходить? Все равно другого нет. Просто точно так же тыкайся вправо – не всё ли равно, с какого места в отставании видения начинать из него выходить, когда всё равно всё начинается с генов – вот куда я все бью, бью, бью… Что реакция всегда по одному порядку – гены-гормоны-мысли. Поэтому не все ли равно, есть у тебя мысль, нет у тебя мысли, и какая она. Нам нужно гормоны попустить, которые от генов зависят, а значит, надо гены попустить. А гены попускаются при достаточном правом взаимодействии, если у тебя тут есть отставание. Если нет отставания, они всё равно будут срабатывать, но реакция будет в рамках объектного различения. А если есть отставание, то можно привести к такому срабатыванию. И ты с тем, у кого уже гены срабатывают по всем поводам, где у тебя еще остро, не дальше объектного различения, в достаточном взаимодействии для того, чтобы идти к этому. Если бы у него вообще не срабатывали, то он бы тебя не слышал, о чём ты там говоришь, и тебе вот этих речей не толкал, он бы не понял, о чём речь идёт. А так, он и свободен от твоего уровня реагирования по роду этого, и видит, о чем речь, и имеет море интерпретаций видения, и может тебе, так невидящему, показать выход из твоего отставания. Ему другие плотности взаимодействия нужны для срабатывания вот этих же генов, то есть он по этому поводу вообще может не заметить своей реакции. Они есть, но так как гормонов прет кукиш, то остаются только мысленные интерпретации по роду этого, а ты на уровне повторов живёшь.

То есть тут опять всё те же степени, согласно которым у меня нет страха по этому поводу, и ум приобретает совсем другую функцию – он не оправдывает генно-гормональную реакцию, а живёт как бы сам по себе. Это уже другие гены, другие гормоны, другие мысли. Они уже не той однозначности. Это уже однозначность другого порядка, так вот скажем. Суть не в этом, а в том, как тебе избавиться от неподходящего тебе. Неподходящее – это всегда отставание. Если не подходит, то это ты в отставании. Вон Манфреду все подходит, он весь больной, покалеченный и прочее, чего с нашей точки зрения нам бы не хотелось иметь, но он всегда уверен в себе, у него мысли даже нет по поводу того, что он чего-то не понимает, он всегда знает, как и что, и пусть его рвёт частенько и плющит, и колбасит, и ему хочется этого избежать, но при этом уверенность в делаемом и понимаемом стопроцентная. У тебя уверенность стопроцентная в том, что ты дура полная. У него уверенность стопроцентная в том, что он прав всегда. Что так по разности степени, всего-навсего. Поэтому ты себе нашла богомаза, а он себе нашёл дело – правое взаимодействие, по которому, чем лучше оно получается, тем ему уверенней кажется, представляется, что он выберется из своих проблем. А тебе, хоть золотом тебя обвесь, всё равно хреново, поэтому ты идешь к богомазу. Это тоже разные степени, но теперь уже правого взаимодействия. Кому чего выпало по отставанию из тех скоростей, которые даны по нашему месту в теле проявленности. И в этих рамках нам доступно добраться только до того, что реагировать будем так, как нам положено, но это не будет восприниматься как то, от чего хочется избавиться. У меня так, поэтому я это утверждаю и себя примером этого привожу. Что я тут, мало глупостей делаю? Из меня мало каких-то неудобств прёт? Да, не плющит, да, не колбасит, но неудобства постоянно какие-то вылазят, я их проскакиваю, я их уже вообще вижу со стороны, и, самое главное, я этим не мучаюсь и избавиться от этого не хочу. Эти неудобства мне жить не мешают, я их просто констатирую как факт видимого из своего отставания, но избавляться уже ни от чего не хочу, я абсолютно доволен тем, что я из себя представляю. Ну так, извини, это же другое качество жизни. И другого способа так жить, кроме как через правое взаимодействие выходить из отставания, я не знаю, поэтому я его тут культивирую, так сказать, а вы ко мне за этим обращаетесь.

А сейчас я попытался нарисовать картинку, как это всё в простоте своей устроено. И ты до нее уже доросла, потому что никому другому я ещё так не объяснял. Близко объяснял, а вот так ещё нет. Так что, спасибо тебе, я от тебя, через тебя узнал, как мир устроен ещё вот с такой точки зрения. Оно мне так намёками в голову приходило, но не так, чтобы оформиться связной мыслью. И что, в принципе, мне уже не надо. Дело в том, что не срабатывает по этой степени мое отставание, и такое сформированное оправдание мысленное, такая полная картинка приходит уже только для тебя, а мне она, собственно, и не нужна, то есть в данном случае это чисто только как интерпретация выступает, потому что на ассоциативном уровне я это воспринимаю своим действием. А тогда зачем мне на уровень осмысления спускаться? Ум это третья – стопятьсотая – реакция от реакции реальности, от реакции генов. Видение реальности «без отставания» – это гены. Это комплекс однозначностей, которые существуют во взаимодействии с другими однозначностями. Гормоны уже прут по взаимосвязи с близлежащими реальностями, так скажем. А мысль – это вообще виртуалка, это «кажется». Сегодня вот так кажется, завтра вот так кажется, послезавтра уже никак не кажется по роду этого. Мы что-то из этих мыслей делаем, что ли? Поэтому, когда ты мучаешься своими мыслями, их ценность и важность у тебя такая только с точки зрения твоего отставания. По нему мысли для тебя как реальность – что вижу, такое и есть, – и ты мучаешься от того, что это «такое» так не работает. А на самом деле это всего лишь отрыжка отставания. Любая мысль – это кажется. И если мы это с тобой уже проговорили, то значит, для тебя уже доступно воспринимать, – уж не знаю, каким органом, тут нет органов, тут все степени однозначности, видимые из твоего отставания, – свои мысли как кажущееся и не сильно мучиться тогда от этого. То есть от этого кажущегося уже те же или другие гены не будут вторично и так далее индуцироваться и вырабатывать гормоны, и тебе не будет страшно. Потому что, когда ты свои мысли важные для тебя априори по степени однозначности не воспринимаешь как реальные, а всего лишь как истинные или, тем более, как всего лишь важные, то и комплексы нейросетей задействованы намного меньше и, соответственно, намного меньше прет гормонов, намного эти мысли слабее и, соответственно, намного меньше страшно. И дай бог тебе добраться до наименьшего уровня страха по любому поводу, в который ты заезжаешь.

Всё равно будут срабатывать гены, переть гормоны, лезть мысли. И надо просто понимать, что никаких мыслей нет и, собственно, никаких гормонов нет, а есть только гены. А гены – это всё те же бактерии или молекулы, и воспринимать это серьезно, ну смешно же. А мы себя даже с обезьянами сравнивать не можем: мы же такие крутые, как же мы можем произойти от обезьян. У нас же наука! А вот мне это ни о чем! Она подстраивается под человеческое восприятие текущей степени однозначности, чтобы толерантной быть, чтобы никого не обидеть, говоря, что мы произошли не от обезьян, а от единого с ними предка. А попробуй тогда скажи, что человек куча бактерий, и что любое его великое действие, которое для него всё – это всего лишь действие какой-то там бактерии. Для него ж бактерия это тьфу. Вот и вся наука. А мы из них состоим. Они есть, а никаких нас нет. Мы – это «кажется», а бактерия – это более реально, потому что именно их – генов – реакция есть, а все остальное привязывается к ней. Не будет реакции гена, не будет ничего дальше. То, что дальше, только кажется по комплексности этих генов. Большой комплекс – много кажется; маленький комплекс – меньше кажется. То есть «кажется» то есть, то нет, а реакция генов есть всегда. Все. Этот расклад, естественно, только в пределах доступного нам видения таков. Но он уже ближе к видению действительного. Улови принцип.

И когда ты до этого видения дорастешь, у тебя в дальнейшем и реакция генов пропадет, а значит, и её нет, то есть можно ещё ниже спуститься, и там ниже будут не атомы и не электроны, и не протоны, там будут просто однозначности в своих степенях, и тогда наплевать, как их назвать, потому что линейка всегда одна – однозначность/выход из однозначности/наелся однозначностью (однозначность-выход-наелся). Пока однозначность в ее степенях проявления есть, пока всякое так взаимодействует – это однозначность-выход-наелся. Как только однозначность-выход и всё – выход, то есть кранты всему. У меня потому так и названо. А соответственно, нет никакой однозначности, а соответственно, этот мир закончился, начался другой. Но нам дай бог сообразить, что мы – это гены, чтобы из себя потом чебурашек не изображать. Потому как посмотри на всех умников вокруг с губами, надутыми в уверенности в том, что они все знают и понимают, и представить всех чебурашками – друзьями Гены, играющего на баяне, потому что тут больше никаких других нет. Чебурашки – это отставание, а Гены – они гены… Короче, мучайся дальше, хоть обмучайся, а выход один – любите АВ, он у вас есть. Как? Думайте, напрягайтесь. АВ своё отдумал, отнапрягал, не в отношении вас, а в отношении себя: здесь все выходят из своего отставания самостоятельно. Другого варианта нет, потому что ты в отставании, ты в кажется, и только ты из него можешь выйти через правое (можешь назвать это правильным) «правильное» взаимодействие. Взаимодействуешь влево – остаёшься в отставании; взаимодействуешь вправо – выходишь из отставания. Ничего не меняется, меняется волна выражения по линейке гены-гормоны-ум. Сворачивается до генов, а если и гены свернутся, то вот ты и свободен, но ты этого не заметишь, потому что будешь жить тем, что ещё не свернулось. А и не надо, нам сам процесс важен. А когда процесс достаточно есть – уже чувствуешь себя удовлетворённо. Откуда я это знаю? А по самоощущению – оно у меня уже такое. У вас нет – ваши проблемы, трудитесь. Я ещё раз повторю: я своё оттрудился, я всё сделал. Как у меня это получилось, а хрен его знает, вот как-то же получилось. Но, главное, что такое есть, вот о чём речь идёт. Выдумка? Да, выдумка. Но кому-то с их выдумкой хорошо, и они всякой другой фигнёй занимаются, а кому-то с этой выдумкой хорошо, и они этой фигнёй занимаются – кому что подходит. Тут же не идёт речь, что АВ прав, а остальные неправы, а просто каждому своё. Медленным подходят боги, гуру, практики, им там временно в чем-то хорошо, и этого достаточно для того, чтобы они там задержались, другое им не дано. А есть такие, которые там побыли, а оно им ну никак, и хоть ты тресни. Вот тут и появляется АВ, а не потому, что он правее кого-то. Просто вот этим подходит он для того, чтобы им было достаточно удобно не только в чем-то и где-то, а во всем и навсегда. Всё, вся правота. АВ свезло, он в себе все нашел, откопал, самодостаточен, потому и ангел встречных. Вам свезло, потому что у вас есть ангел встречных, потому что по вашим скоростям самодостаточным быть невозможно – таково отставание, а по нему скорости медленнее, чем те, которые могут быть самодостаточными. Всякого есть, и такое есть, вам не всё ли равно, в каком месте быть; главное, найти достаточное для него взаимодействие; а вы нашли. Вот и будьте счастливы. Кашляйте с удовольствием.

— Спасибо.

— Так что, можешь хоть избояться разговаривать с АВ. Страх живёт сам по себе, потому что это продукт отставания. Не будет отставания – не будет страха. Пока есть отставание, пусть ни разу тебя тот АВ не обидел, а ты каждый раз будешь бояться к нему идти. Ну и нормально – такова реакция генов на эти степени, они тебе ещё не совсем подходят, а из отставания ты это так воспринимаешь. Продолжай работать, да и всё. Не вот эти мои лекции слушай в первую очередь – это я на себя работаю, – а на себя работай. Если тебя все еще телепает по бытовым вопросам – это твой уровень восприятия, твоя выраженность отставания – включай предупредительность – стыкивай всякое замеченное как лезущее. Тащи событийку тому АВ, а не только в мир неси это своё отставание и там выражайся реакцией гены-гормоны-ум, то есть своими закозюками, и тогда они будут не только там, но и во взаимодействии со мной, то есть будут предупреждены – это и есть правое взаимодействие. Нет, ты стесняешься, ты боишься, у тебя страхи. Ничего, дождёмся, когда-то же попустят, начнёшь болтать. А начнёшь болтать, попустит ещё больше и в ещё большем; а будет достаточно – получишь удовлетворение от жизни, а не только от ситуаций по совпадению. В чём выражен, в том и надо вправо тыкаться. Вот и всё. Ты выражена в соплях по поводу, где, что, как, зачем и почему. Вот и сопли сюда. Нет же, всё тайком-тишком-мишком, ну вот со своим «тайком-тишком-мишком» и живешь, а то мы твоих тайком-тишком-мишком не видим, не замечаем. Тут суть не в том, кто что видит и замечает, а суть в том, куда ты тыкаешься этим: ты тыкаешься только влево или ещё и вправо; если ещё и вправо, то слева реакция гены-гормоны-ум сокращается. Не тыкаешься вправо, там эта реакция остаётся, скрытая или явная. Всё. Если тебе так нравится, да сколько угодно. А как уже это все детализировать и выразить – сама выдавай, напрягайся, потому что, если сама не напряжёшься, не сделаешь, нихрена не будет. Какие-то элементы предупредительности я вам подсказываю, но основной вот этот у тебя – обнажайся, предупреждай в наших разговорах проявление так называемой реальности в том, что тебе представляется как реальность из своего отставания, тех важностей, которые для тебя реальны, кидай их в ангела встречных, и чем больше, тем лучше. Не давай мне рта открыть, захлебываясь в желании от этого избавиться, прожить это, пройти это и выйти из этого отставания, потому что, покуда тебе это важно, и оно представляется важным – это отставание, и не более того. Чего его держаться? И если тому АВ уже атомы и молекулы не атомы и молекулы, то что ему твои закозюки, которые ты стыдишься показать. Мне всё тут одинаково уже, а у тебя есть инструмент, но ты им не пользуешься достаточно. Я бы не говорил, если бы у тебя не было возможности более достаточно им пользоваться.

Другому клиенту чуть по-другому скажу – это к теме о том, как вы друг с другом себя сравниваете. У вас разные места в отставании, разные сборки по месту в теле проявленности и разная среда, а соответственно, разные выраженности, а соответственно, разные выходы, а соответственно, как можно сравнивать себя с кем-то? Чем? Реакцией гены-гормоны-ум? Так она у всех одинаковая – она есть – вот в это надо врубиться. Поэтому на любое, что ты видишь, что оно вот такое, тут же мысль: да оно не такое, а таким кажется на линейке гены-гормоны-ум. Не будет такого «кажется», ген не сработает, и вот этого такого не будет вообще – называется «мир подстраивается под тебя».

Когда мы замечаем через то, что ненравящееся нам отпадает, а остаётся только нравящееся, и говорим, что это мир под нас подстроился – это не то. Это совпадение. А вот когда замечаешь по роду этого, а тебе в нем не кажется, как раньше казалось – вот это то: раньше собаки бегали, лаяли, жить мешали, а теперь исчезли. Почему? А потому что тебе уже в этом не кажется. Это буквально, это не какие-то притяжки, просто здесь нет условий для бегания собакам. Квантовую механику учите, это те самые запутанные взаимодействия и прочее, прочее. Как их электрон, находящийся за миллиарды километров от другого, запутанного с ним, его ощущает, чувствует? Да тут все так друг друга ощущают, другого ощущения и нет. Это просто равные по прохождению степени однозначности, а для них в мире ничего, кроме них, нет – называется «мир подстраивается под них». Вот в мире для них с их точки зрения по из однозначности нет нихрена, а только они. Интересно, чего бы им друг друга не чувствовать, когда они другого ничего не видят, это единственное, что для них существует, это их степени однозначности, они по-другому не видят, а значит, нет для них другого мира, кроме видимого ними. Это нам кажется, что мир такой богатый, разнообразный, потому что мы в такой степени однозначности. А для этих двух электронов ничего, кроме них, нет. Вот они друг друга и чувствуют – там нет ни расстояния, ни пространства, ни времени, ничего. И так по каждому поводу. И точно так же все так называемые «несчастные случаи», которые происходят с нашей точки зрения, то есть так видятся из отставания – ни одного несчастного случая нет. Это просто такие однозначности выражены вот таким образом, они по-другому выразиться не могут. И мы буквально своими руками делаем себе все эти несчастные случаи, все болячки, все мучения – так отставание видения работает. Выйди из отставания – и ничего этого не будет. Оно так выражено, но об этом как-нибудь в другой раз, это очень интересная тема – взглянуть на мир так, как он есть на самом деле, или хотя бы немного ближе к тому, как он есть на самом деле, чем то, что кажется группе вот так сегодня выпендрившихся бактерий.

Спасибо.