https://www.youtube.com/watch?v=HKI5RFh01dM&t=3471s

 

Клиент:

Мне тут пришла мысль: противоречия будут всегда…

АВ:

В проявленности нет ничего, кроме проявленности, а проявляется всякое – по достаточному и недостаточному совпадению, то есть всегда будут противоречия. Мы все разные, соответственно, понять друг друга не можем, то есть всегда будем в противоречии – так по сути мира. Мир как комплекс проявлений постоянно развивается, а развивается он благодаря тому, что есть противоречия – так комплексы трутся друг об друга и находят новые взаимосвязи. Противоречия есть всегда по области видимого, а когда нет противоречий по области замечаемого – это передышка для того, чтобы противоречия возникли. Самого по себе «всё хорошо» не бывает – это временное состояние временного совпадения, которое как «хорошо» представляется только из отставания. То есть тебе кажется, что ты в совпадении, а совпадение всегда по достаточности. Нет понятия «совпадение» в противоположность «несовпадению», есть понятие «достаточное совпадение» и «недостаточное совпадение». Достаточное совпадение выражено притяжением, недостаточное – отталкиванием. Но притягивается-то разное, значит, с разных позиций, а, соответственно, все равно там что-то будет не так. Противоречия есть всегда, но из отставания кажется, что что-то устаканилось. Кажется! Поэтому у меня проявленность представлена как отставание, а не как некое такое-то, такое-то. Проявление чего? Реальности-прохождения однозначности плотности взаимодействия. Прохождения! Базовая позиция модели богомаза: «в проявленности нет ничего, кроме проявленности – тело проявленности заполнено – всякого есть, повторов нет – всякое проявленное кем-то выражается». Всякого есть, то есть повторов нет, их просто не бывает. А если ты видишь повтор – это тебе кажется, это и есть проявление реальности или отставание видения прохождения однозначности. Ты видишь не реальность, а проявление реальности – так кажется из отставания ее видения. Из отставания кажется, что вот это равно этому, а на самом деле повторов не бывает, то есть противоречия есть всегда, просто они за пределами твоего замечаемого – ты их видишь как, например, множество разных объектов, но при этом не замечаешь суть их различения по скорости прохождения одной и той же однозначности. Ну и, соответственно, кроме правого взаимодействия, то есть взаимодействия разных скоростей прохождения, нет ничего. Тогда правое взаимодействие с точки зрения отстающего видением – это измена предыдущему, которая происходит всегда и всюду, и всякое его собой представляет (по области невидимого им), но не всякое его видит (как мы, например), а тем более замечает (как человеки).

Я тебе уже кучу накидал интерпретаций представления, что, кроме противоречий, вообще ничего нет, они кругом и всюду. А ты делаешь глубокомысленный вывод, что противоречия ещё некоторое время в тебе будут. Тут вообще ничего нет, кроме противоречий! Тут среда для творения, тут сплошное средотворение. Иное – стабильность, определенные порядок и организация, как и хаос, и энтропия, движение к какой-то заранее видимой цели и подобное – кажется. Вот из этого «кажется» и выбираемся. В «кажется» хочется навести порядок, чтобы не было плохо, а было хорошо, не было неправильно, а было правильно, не было низшего, а было высшее, и так далее, по известному перечню. Так только кажется по области замечаемого. Во что-то одно уперлась, этим одним все остальное перекрыла – остальное не замечаешь, как будто его и нет. А оно есть, и оно иное замечаемому тобой. И все это всё время трется друг об дружку. Поэтому, как говорится, если кажется – крестись – поминай эту суть.

Заметь. Я говорю, а слушаешь ты не то, что я говорю, а меня, что значит, что так же ты слушаешь не себя, а нечто происходящее с тобой – вот где противоречия. И тут вдруг услышала себя, и оказывается, что противоречия всегда будут. Нет, они не будут, они есть. Что это за «будут»? Будут – это значит, что есть возможность им не быть, есть возможность того, что вместо них. Чего? Порядка? То есть сейчас есть где-то порядок? Просто ты его не имеешь? Но его можно достичь? Нет. Порядка никогда не бывает – так кажется! Человеки под «порядком» подразумевают то, что они замечают, а все остальное им пофигу. Откуда у них появляется такое понятие, как «хаос»? Есть порядок, а есть хаос. Так вот, нет никакого хаоса, потому что нет никакого порядка. А как же так? А вот так – есть прохождение! По прохождению каждое по своей степени выражено относительно другого и находится с ним в какой-то достаточности совпадения. В достаточном совпадении по области замечаемого кажется, что притягивается; в недостаточном совпадении кажется, что отталкивается. На самом же деле, все на своих местах по прохождению.

Поэтому я вообще не оперирую понятием «порядок». С какого перепуга он вообще будет или не будет, когда это понятие вообще отсутствует в природе? Любой порядок замечаемого тобой как нечто только кажется, но ты свято веришь в свое «кажется». Ты выражена эффектом-ВИР. А по эффекту-ВИР волной во второй степени у тебя святая вера в то, что есть некое хорошее, правильное и так далее, и тому подобное. Что это достижимо и обязательно тобой будет достигнуто. Вот ты этим и живешь. Мухослонство: одно берешь, выращиваешь его в огроменное, а все остальное, им перекрытое, не замечаешь, плюс святая вера в то, что, каким ты его видишь, вот такое оно и есть. Тебе кажется, что что-то определенное вызывает твою реакцию: вот какое это «что-то», такая из тебя и прёт реакция. А так как там куча всего, то кажется, что при накладке одного на другое возникают так называемые «когнитивные искажения», с которыми нужно и можно бороться. Что человеки безуспешно и делают с временным и в чем-то успехом. Да и тот кажется. Успеха там нет вообще, просто потому, что судят по области замечаемого, а то, что в области видимого при этом происходит, ими не учитывается. Ты же ко мне приходишь для того, чтобы с этим «кажется» как таковым расстаться, то есть чтобы расстаться с иллюзией «реального видения мира», потому что тебе так только представляется, что то, что ты видишь, это реальность. На самом деле это не так. Отчего страдания? Оттого, что не так смотришь на то, что «так».

Чтобы увидеть, как есть на самом деле (хотя бы в некотором пределе ближе к тому, как есть на самом деле) нужно сменить, есть такое умное слово, парадигму видения или установку своего видения. Сменить её пониманием, логикой, осознанием, наблюдением – невозможно. Потому что любое понимание, логика, осознание – это из отставания, а это эмоции и мысли, точка. Раз эмоция, раз мысль – значит, из отставания видения, из нашего интервала проявления того самого прохождения-реальности однозначности плотности взаимодействия – из «кажется». А как тогда? Вспоминаем, что этот мир – мир взаимодействия, и слушаем того товарища, который уже меньше нас страдает во всем и навсегда. А он говорит: «Ты – это тык». Вот ты наиболее возможно действительная только в тыке, а все остальное кажется. Нравится тебе, как тебе кажется? Ковыряйся там, сколько угодно! Наводи порядок или осознавай, что там всегда будут противоречия. Без разницы. Это норма мира – средотворение – трение друг о дружку и, вместе с тем, суждение по себе. Поняла? Молодец! Засунь это понимание в одно место, потому что от него толку никакого. Толк только от тыкания, потому что ты – это тык!

Когда ты тыкаешься, ты не заблуждаешься, тебе не кажется, а, соответственно, в этот момент «кажется» сдувается. Закон же один: с каким насколько поведешься, такого настолько наберешься. Соответственно, бо́льшая плотность всегда выдавливает меньшую плотность. И тут ты сразу себе представляешь: так, бо́льшая плотность – это когда в одном месте напихано больше; большая плотность – это, например, гвоздь, а меньшая плотность – это доска; большая плотность – это гирька, а меньшая плотность – это пух. Конечно, гирька пух передавит. Гвоздь, если стукнуть им, то он в доску войдет, а не доска в гвоздь… Нет, речь о другом. Вот откуда же все заблуждения человеков. Они по себе судят, по своей объектности, думают, какие они, такое и все, оценивают по самоощущению, то есть из области замечаемого. А имеется в виду плотность взаимодействия. Бо́льшая плотность взаимодействия всегда выдавливает меньшую плотность взаимодействия по всем трем областям проявления реальности – невидимого нами, видимого и замечаемого. Если бы было наоборот, то я даже не знаю, как прикинуть, что бы было с этим миром. Он и так из выдумки для нас состоит, но то вообще невообразимо.

Мы же наблюдаем, что минерального намного больше, чем растительного и чем животного. Вот тебе и подсказочка с точки зрения, как работает плотность взаимодействия: постоянно всякое перетекает из области неустаканенных взаимодействий, из проявления интеллектуальными объектами в область устаканенных взаимодействий – что-то изобрели, как нам кажется, что-то сделали, и вот оно лежит на полке. А не наоборот: оно лежит на полке, а, вдруг бац, и превратилось в идею, в мысль о нем. Ну это кривой такой пример, но суть остается сутью: бо́льшая плотность взаимодействия выдавливает меньшую плотность взаимодействия. А вот как там этот механизм работает, это все очень легко понимается, когда ты выходишь видением за пределы области замечаемого. Выйдешь из области замечаемого – для тебя откроется область видимого и область невидимого из замечаемого. Область невидимого – это не некое там что-то великое и надмирное, которого ты увидеть и осознать не можешь, а это то взаимодействие, которое ты никак не опознаешь, всего-навсего. Такое же взаимодействие, где бо́льшая плотность выдавливает меньшую. Поэтому ничто никогда само по себе не происходит, поэтому понятие «воли» отсутствует в природе. Бо́льшая плотность выдавливает меньшую, и в области замечаемого мы это видим по своему ограничению видения. Понять, будучи волной видения в области замечаемого, это невозможно. Я специально это накручиваю, еще и так примитивненько, чтобы ты врубилась, что понимать не надо, а надо тыкаться, потому что ты – это тык. Как всякое, тобой видимое как нечто, как тебе кажется, состоит из его тыков, называемых, например, атомами. Так и твое видение – а ты и есть это видение – состоит из тыков, по принципу «с каким насколько поведешься» определяющих, с чем ты их сравниваешь.

И если дошла до тебя уже истина истин, что противоречие никуда не денется, и что противоречие – это норма, то и молодец, и слава тебе господи. Вот и разглядывай всякое из тебя лезущее как лезущее, а не как какое-то такое, в котором надо навести порядок. То есть, раз лезет навести порядок, то это объект, точно такой же, как стул, стол и так далее. И ты этим очень хорошо оперируешь.

Долго искала, как начать разговор. Нашла. АВ, как всегда, обосрал. Придешь к следующему – АВ с удовольствием обосрет следующее. Потому что задача АВ показывать тебе измену любому твоему отношению. К какому бы отношению ты ни пришла в результате своей выраженности – это будет выражение из отставания, а из него стоит выходить для того, чтобы легче себя чувствовать в том, что ты собой выражаешь. Поэтому у меня принцип один: что ко мне ни принеси, я покажу, что это выраженность из отставания, то есть так кажется.

А принцип совершенствования, когда «я поняла и теперь буду по этому понятому жить» – это к человекам. Это у них там эволюция, у них там выживание сильнейших. С какой точки зрения они определяют сильнейших? А как кому приспичило. Поэтому там многое не вяжется и непонятно. А и в том, где хоть как-то вяжется и понятно, все равно от страданий уйти никак не могут – «не вяжется и непонятно» откуда-то выскакивает, как черт из табакерки, и опять все не так. В видении же через прохождение есть только одно – страдания вся меньше. В человеческом видении через совершенствование и понимание, как именно конкретное происходит – страданий всё больше и больше. Почему? Потому что ты упираешься в это конкретное, а все остальное не замечаешь, и там разваливается твой комплекс проявления, по умолчанию. А по принципу прохождения не так: если ты ко мне обратилась, то, с чем бы ни обратилась, я сразу показываю кучу интерпретаций, как этому можно изменить. Соответственно, ты ничем ничто не перекрываешь, а наоборот – выскакиваешь из этого перекрывания как такового. И твой комплекс при этом не разрушается – ты же ни в чём не застряла, ничего при этом не перекрыла. Я своим примером буду показывать тебе этот подход: к чему бы ты ни пришла, оно нужно только для того, чтобы его вставить в обойму измены любому, не только этому, а вообще любому по любому поводу. Этот пример тебе помощник для того, чтобы изменить любому, к чему бы ты ни пришла. Поставь такой подход в обойму пулемета, из которого саму себя будешь расстреливать: до чего бы ни дошла – сразу идешь к стенке и пуляешь в себя, расстреливаешь, чтобы убить напрочь себя такую.

Вот когда этот принцип уловишь – измены, а не изменения ради чего-то – мы с тобой будем полностью на одной волне. Пока же ты мне будешь приносить разные достижения, я буду их сразу обрывать и сразу буду на них плясать пляску с бубнами, втаптывая их как-нибудь куда-нибудь, то есть низлагая их как «достижение». Это не достижение, это временное заблуждение, но, слава богу, по догонянию, то есть на степень правее. А раз на степень правее – значит, уже можешь больше ткнуться. Вот всё, что значит для меня любое твое «достижение» – оно значит то, что ты уже чуть больше можешь ткнуться. И единственное, о чём стоит задумываться, если ты управляешь хоть как-то своим задумыванием, как тебе кажется, это «как лучше ткнуться». Всё, это одно, о чём стоит думать. Всё остальное воспринимается как лезущее, замечается как лезущее, и им тыкаешься, потому что ты уже можешь больше ткнуться, и думаешь только о том, как лучше ткнуться.

При этом нужно четко осознавать, осознание для этого нам и дано, что ты никогда не выйдешь из заблуждения. Никогда! Тебе всегда будет казаться, что есть лучшее, что оно достижимо, и ты его достигнешь. Тебе всегда будет казаться, что кто-то там неправ, а ты права. Ты всегда будешь свято верить в то, что есть эта «правота» на свете. Ты всегда будешь определять свои реакции по среде, что «из-за того, что так на меня глянули, я вот так среагировала». Ты всегда будешь свято верить в то, что каким ты что-то видишь, такое оно и есть. Ты всегда будешь во что-то заезжать, его превращать из мухи в слона. И пока так, ты будешь этим жить. И это никогда никуда не уйдет, потому что в проявленности нет ничего, кроме проявленности. Другой вопрос: насколько ты будешь в это заезжать? Мы работаем над этим. Мы снижаем остроту реагирования на кажущееся по отставанию видения реальности или определенность текущего выражения по отставанию видения. То есть насколько ты заезжаешь, насколько тебе кажется. Мы сдуваем это «кажется». Со «что именно кажется» мы никогда ничего не сделаем – не это будет, так будет другое. И святая вера в то, что «как видишь – такое и есть», будет всегда. То есть из противоречий ты не выйдешь никогда, потому что здесь – в области замечаемого, по которой ты себя самоощущаешь, – вообще ничего нет, кроме противоречий. И малейшее, что тебе показалось хорошим и в нём можно задержаться, – тебе так только кажется. С «кажется» мы воюем, с тем, где ты хочешь находиться дольше, и это «хочешь» неизбывно, мы из тебя его никогда не вытащим до конца, но мы его делаем все менее и менее определенным. То есть мы «хотим», но с этим боремся, такие вот мы извращенцы. Из нас лезет «хочу, чтобы было хорошо», мы в это свято верим, но при этом мы идем и тяжко трудимся, долбимся этим, тыкаемся, чтобы это сдулось. Это – выражение богомаза.

У человека выражение – «хочу хорошо»; и это святое, и точка! Он будет бороться за это «хорошо», из него так будет лезть, а он будет думать, что это он так делает. А мы из этого заблуждения выходим. Из нас всё также лезет, нам хочется, чтобы было хорошо, и мы свято в это верим, но при этом идем и тыкаемся этим, чтобы эта вера сдулась. Веру в «хорошо» и бег с выпученными глазами за ним, что есть наша суть по самоощущению, запараллелили с правым взаимодействием по области замечаемого, которого нихрена не понимаем, которое для нас эмерджентно, но оно есть. Наша суть, наши корни – это вера в «хорошо» – мы из человеческого выходим, у нас нет ничего, кроме человеческого. И пока не выйдем достаточно, ни о какой жизни тыканием и самоощущении себя ним речи даже не идет. Самоощущаешь ты себя святой верой в «хорошо» и возможностью его достижения. Соответственно, человек – это святая вера в степени «имею и развиваю», а богомаз – это святая вера, но в степени «наелся», и запараллеленное с этим тыкание вправо. Богомаз – это деятельность по выходу из человеческого. Поэтому ничто человеческое нам не чуждо, но чуждо человеческое к нему отношение.

Следующая за нами степень будет через ступеньку от человеческого – встречные, которые будут этим тыканием жить, по нему судя происходящее и им себя самоощущая. А кто нам мешает уже сегодня эту задачу перед собой поставить? У нас же все три степени открыты, пусть мы и волной не в третьей степени, но принимать выражение по ней как «цель», почему бы и нет? Цель-то у нас какая-то должна быть, мы же по-другому не соображаем. Целью ставить понятие, что «я – это тык», и вдалбливать в себя, что я – это тык: тык – это я там живая, тык – это моя жизнь, а все остальное – мне кажется. И до чего бы я ни додумалась, куда бы ни добралась, с этим «кажется» надо распрощаться, иначе буду страдать в той или иной форме. Ровно сколько кажется – ровно столько страдаю. Ровно сколько тыкаюсь – ровно настолько меньше страдаю. Простая формула. Человекам не дано это увидеть, а богомазам это дано увидеть, вот и всё. То есть мы прибавляем к тому, что из нас лезет, замечание, что это не такое-то и такое-то, а оно просто лезет, и обязательно тыкаемся этим вправо. А там уже у кого какое тыкание вправо. Вот для тебя наиболее продуктивное тыкание вправо – это взаимодействие всеми своими выраженностями без ожидания результата с тем, кто тебе это показал.

Это комплекс в виде товарища, который называется ангел встречных, то есть вестник встречи как понятия с точки зрения прохождения. Вестник для тебя и для тех самых встречных. Можно было бы его так «вестником» и назвать, но вестник – это ни о чем, потому что тогда нужно четкое определение, что за весть. А тут – ангел, то есть откуда-то оттуда, непонятно откуда, запредельное точному определению, но все-таки есть – я его «правым» называю. Ты «правое» не отличаешь от «левого», вот я тебе его прообраз дал: правое – это тык, ты – тык; и методику расписал, как в этот тык попадать при помощи АВ. Для меня, например, тык вообще понятен по жизни, я его в событийке вижу. А тебе его надо искусственно изобразить-сделать, потому что по своей ступени ты правое от левого не отличаешь. Поэтому я тебе тут лапшу на уши вешаю: много-много-много тебе по этому поводу рассказываю, и у тебя создается впечатление, что я что-то соображаю-понимаю, что я знаю, как мир устроен. Тебе кажется, что я тебе рассказываю об этом его устройстве, и что я представитель этого мироустроения. Ничего подобного! Я тебе рассказываю, как я вижу – я видение своё представляю. А как мир устроен, никто тут не рассказывает; мы не знаем, как мир устроен, и никогда не узнаем. Мы из ограничения смотрим, какое там «как мир устроен»…

Моё видение не такое, как у человеков. Разделение произошло: я – не человек. Моё видение не человеческое видение, потому что у них все четко: одно взяли и с его точки зрения смотрим, а там, хоть обзови это процессом или как иначе – это ни о чем. А моё видение, которое я тут представляю, по своей сути и есть вот то самое прохождение. А по прохождению мы как-то должны же быть выражены. Вот выражение в виде того самого тыка – оно наиболее близко к моему представлению мира по этому видению. Насколько оно тебе подходит, то есть насколько оно тебя притягивает по достаточному совпадению, насколько тянет тебя с этим товарищем взаимодействовать – настолько ты его и принимаешь как свое. А насколько ты его принимаешь как свое, настолько ты делаешь, как он сказал. Тут все кому-то говорят, что делать, и все делают по принятому ними как свое. Ты мне каждый день записки присылаешь, как кто-то что-то сказал: про тренера, про клиентов Ксюши, про папу, про маму… Им же кто-то что-то сказал, и они выражают это сказанное как истину в первой инстанции или как противоречие этому. Тут всегда кто-то кому-то что-то сказал, показал. Себя самоё ты не выражаешь, потому что, если ты выражаешь себя самоё, это не будет объектно, у этого не будет смысла, который объединяет море всего и кажется неким объектом, неким явлением, неким событием, неким предметом, мыслью, эмоцией, чем угодно, некой сложной структурой. В тыке где сложная структура? Так вот, мое представление – через тык, там нет сложности, вот просто ее нет. Все действие сведено до минимума.

Мы за пределы объектного различения зайти не можем, поэтому тык – он все-таки некое действие, пусть даже сложное, но таки самое простое из возможного, и в нем нет смысла, могущего перекрыть другие смыслы хоть насколько-то надолго, то есть заметно. Какой смысл в тыке в букву? И да, записку ты пишешь с каким-то смыслом, но это смысл обобщающий. То есть ты расписываешь, что такое-то и такое-то из тебя именно лезет. Ты все относишь к тому, что всякое, какое бы оно ни было, оно всего лишь лезет, а ты это замечаешь и этим тыкаешься, а не проживаешь его в ущерб всему остальному. Оно нужно лишь для того, что бы им ткнуться вправо относительно своего видения. Ты все сложности, всё величие человеческого видения низводишь до одного элементарного действия – и вот это работает. Просто мы это не замечаем как жизнь, потому что из отставания смотрим, но это нас вытаскивает из отставания. Как хочешь понимай, но оно вот так работает.

Поэтому да, ты права, тут сплошные противоречия, но я покажу еще правее: тут вообще нет ничего, кроме противоречий. Поэтому осознание этого не есть достижение. Ты что, достигла того, как есть на самом деле? Нет, как была в осознании, так и осталась. Понятие пришло, и что с него? С этой точки зрения теперь будешь смотреть и заблуждаться? Поэтому ценности в мыслях, оправдывающих любое твоё проявление, нет никогда; такое просто лезет, и таким тоже нужно ткнуться. И тогда на любое твое «что же делать?» один ответ, как и на любые вопросы – тыкайся. И все вопросы отвалятся, вот где наша ценность. Не понятно? Тыкайся! И всё встанет на свои места, само, а не угодно твоему пониманию, где по сути только заблуждение.

Поэтому я тебя поздравляю, это прозрение хорошее, что противоречия никуда не денутся. Но это прозрение само по себе не работает. Потому что ты прозрела то, что и так есть, что масло масляное, а вода водяная. Ну в чем прозрение? Ну да, вода водяная, ну да, масло масляное. «Нет же! Я же не понимала и была дурочка, а теперь я понимаю! И теперь я стану…» Ага, станешь… Да такой же дурочкой останешься. Если ты до сих пор не врубаешься, что ты – это тык, и со мной надо про тык разговаривать, а не про то, что ты достигла понимания в чем-то и как-то, то всё ещё дурочка. Вот если бы ты сказала: «Я врубилась, что из меня лезет мысля про это, я это заметила и ею тыкаюсь», – вот это была бы правильная формулировка. Я тебе не дал её сформулировать, я уверен, что ты бы свою так и завернула, но я не дал. Все потому же. Нет смысла в твоей правильности никакого. Смысл есть в одном: достаточно ты тыкаешься или нет. Как тыкаться, я тебе подсказал. В наших разговорах – тыкаюсь я. Ты делаешь затравку для этого тыкания. Тык твой – это когда ты первый номер. Первый номер ты там, где я не могу тебе ответить – незачем и смысла нет, ты уже всё сделала – это достаточное правое взаимодействие.

Вот такую путаницу еще на себя понавешай, еще раз десять прослушай, а так и не поймешь, хотя я говорю все время одно и то же. Ты до сих пор не врубаешься в это «одно и то же» по той простой причине, что в это не надо врубаться! В этом нужно просто ковыряться, то есть тыкаться. Это некое видение, которым можно заместить наличное твоё видение, и, кроме пользы, от этого не будет ничего. В результате этого тыкания ты придешь к пониманию, что ты нихрена не понимаешь. А по самоощущению будет: ну не понимаю, и хрен с ним, зато этим можно тыкаться. Вот тебе и свобода. Мы, еще раз повторю, никогда не поймем, как устроен мир. Пониманием это не достигается. Понимание всегда из отставания, потому что оперируем проявлениями, а проявление – это выражение отставания видения реальности. Нам сам процесс выхода из отставания «важен» и достоин того, чтобы нам быть им, или мы достойны того, чтобы быть в нём. Короче, интересен сам процесс выхода из отставания, а он производится только тыканьем вправо. А так как ты правое от левого не отличаешь, вот тебе товарищ, который есть образец этого выхода. Ты видишь, как он живет вообще не страдая, и тебе хочется так же – вообще не страдать.

Понять, как мир устроен, это круто, это хорошо, только что тебе это даст? У меня цель одна-единственная – чтобы мне хреново не было, вообще больше ничего не интересует. И я добрался до состояния, при котором мне хреново не бывает, вообще не бывает. Вокруг меня такая же событийка, такие же объекты, они в таких же противоречиях, как у всех, и я сам комплекс, и у меня сплошные противоречия, противоречия, противоречия, противоречия, но хреново мне не бывает. Вопрос: как я до этого добрался? Тыканьем!

Моё тыкание вам недоступно – у нас разные ступени, – но принцип-то один. Поэтому вы ко мне обращаетесь, а я вам рассказываю про ваше тыканье. Обратите внимание, кроме него, вас ничто из страдания не выведет. Насколько выведет это, в смысле, закончатся ли ваши страдания? Не знаю, по достаточности тыкания. Достаточно протыкаетесь – достаточно выведет, но сам выход из страдания – вот только таким способом. Почему? Я так вышел! Я другого не знаю. Я к человекам пошел, они там все этим занимаются. У них религии, философии, наука по принципу, что сочиняем, в то свято верим, а там, насколько совпадет. Короче, сплошная эзотерика – придумали что-то и туда толпами бегут. Но так как этих религий, философий, наук и всего прочего по этим направлениям всё больше и больше, то вывод простой – они никуда не ведут! Ибо страданий меньше не становится, а этих направлений всё больше и больше, и больше. Соответственно, нечего там делать.

А у меня – товарища, которого никто на свете не знает, который пустой звук, абсолютно не авторитет, и которому это как-то по барабану, – получилось выйти из страдания вообще. Кого я слушать буду, «великих» или себя любимого? Простой же вопрос. По их примеру не получилось, а по своему получилось. Кто тебе мешает их слушать? Иди слушай, но знаешь ты и меня, и вот, типа, выбор – кого слушать? Я тебе говорю, не заморачивайся! Приходишь ко мне разок в неделю послушать, тыкаешься в меня, сколько у тебя желания возникает, нихрена не понимаешь, да и хрен с ним, ты, главное, тыкайся. Проявляешься же как-то. Если заметила, что это лезет, – тыкайся этим. Вот это и всё, что я тебе подсказываю. И как других ты слушаешь и что-то делаешь по их подсказкам, так же можешь и меня послушать. Я говорю: запараллель вот это тыканье со всеми другими своими выражениями, и посмотрим, что получится. Я, например, только тыканием занимаюсь, и у меня страданий нет, вот просто их нет. При точно таком же реагировании на всё, как у всех. Только все в чем-то, да зависают, а у меня любое, чпок, и проскочило, чпок, и проскочило. Не успевает моя реакция перекрыть всё остальное, вот не успевает, и всё. Поэтому у меня круглосуточно абсолютно одинаковое самоощущение удовлетворенности, наполненности и достаточности, и выраженность такая же во взаимодействии с окружающим взамен того, что раньше здесь же были растерянность, бессилие, неадекват.

Я про что буду рассказки рассказывать? Про то, что кто-то великим и важным считает, или про то, что у меня случилось? Вот я и рассказываю. А ты будешь самовыражаться своим. Поэтому я буду показывать, что ты – это тык. Как-то ты это понимаешь, осознаешь то, что я говорю, что ты – это тык, и это твое все. А то, что ты там в мире увидела, какой мир, что там, оказывается, противоречия – это не ко мне. «Ну как же не к тебе? Ты же сам про это рассказывал!» Да, это моя вторая степень, я интерпретированием занимаюсь, я про это болтаю. Но где в «что делать» для тебя написано, чтобы ты поняла, что АВ рассказывает, выучила это, разобралась в этом, сама так же осознала? Есть там про это хоть полслова? Или там про что?

— Про «тыкаться».

— И всё! Поэтому, что бы ты мне ни принесла как «великое откровение», я его обосру и буду настаивать на том, что со мной, пожалуйста, про тык. А ты будешь и дальше приносить свои откровения, потому что про этот тык, что сказать? Нечего. Но таким образом будешь меня индуцировать на очередные интерпретации, и я тебе буду за это очень благодарен.

Дойдет до тебя, что безвыходка полная, что тут, куда ни глянь, всюду жопа, то есть непоборимые противоречия (это я подтверждаю твою сентенцию сегодняшнюю), и хорошо. А работает, – и вот это заметить надо, – работает только…

— Тык.

— Всё! И я буду про это. Я все буду переводить сюда, что бы ты мне ни принесла. А ты всегда будешь недостаточной. Ты всегда будешь выходить из человеческого, то есть будешь богомазом. Богомаз – это выходящий из человеческого. Выходящий, а не покинувший его. То есть ты всё время будешь заблуждаться. Ну и заблуждайся себе на здоровье! Но заметила, что такое лезет…

— Ткнись!

— Всё, я про это! Мне нравится, как ты тыкаешься. А свои сомнения, что ты как-то не так тыкаешься – заметила, что так лезет, ткнись этим, что ты, собственно, и делаешь. И когда-то до тебя дойдет, что правильно ты тыкаешься или неправильно, и как это оцениваешь сама и кто угодно, хоть тот же АВ, – все это пофигу, а заметила, что вот такое лезет, – ткнись. Когда ты себя самоосознаешь этим тыканьем, потому что ты – это тык, я тебе даю гарантию, что никаких страданий у тебя просто не будет. У тебя будут все те же выражения в противоречиях по недостаточному совпадению, но это будет только «стена», в которой пока нет прохода, и всё, а страшно и плохо, то есть хреново, при этом не будет. Как радость ты это не самоощутишь, но будешь совершенно себя удобно чувствовать по своему самоощущению. Вот когда так будет, тогда и поговорим. Это будет только благодаря твоему тыканью, а не тому, что ты осознала, выучила, вняла АВ – это все антураж, это всё декорации к пьесе, которую ты разыгрываешь сама по себе в этом мире, который всегда только таков, как ты его видишь. А это видение зависит только от одного…

— От тыка.

— Всё. Вот когда вобьем тебе это как гвоздь в башку, что, куда ни глянь, какой вопрос ни возник, а ответ один – тык, потому что ты – это тык, тогда все вопросы и разрешатся окончательно и бесповоротно – по самоощущению. Если ты будешь, где можешь, тыкаться, твое «кажется» преобразуется настолько, что оно перестанет тебя доставать дебильными вопросами. Вот и все. Всё то же останется, всё будет, как и прежде, – я же говорю, мы никогда не выйдем из веры в святое, хорошее, правильное, – но это не будет вопросами и проблемами, требующими их разрешения, и, соответственно, не будет «противоречий» – нет никаких противоречий – всё на своих местах! Поэтому твой вывод, что противоречия никуда не денутся, он – в никуда, их нет.

Целый час я рассказывал, что, кроме противоречий, ничего нет, а теперь я говорю, что их нет. Почему? Я такой: то я из одной степени говорил, а теперь из другой говорю. А в тебе все три. И без разницы, какой проявляться, прохождение везде есть. Поэтому из прохождения можно как хочешь сказать, а принцип будет один. Какой?

— Тыкаться.

— Молодец! Там всё, там жизнь. Там нет отвлечения на то, из какой степени ты проявлена, из той или из иной. Нет здесь противоречий, ни одного – тут всё на своих местах. Но пока ты в отставании, а ты из него никогда не выйдешь, кроме противоречий по твоей области замечаемого для тебя как богомаза нет ничего. А если ты человек, а в начале любого отношения ты работаешь как человек из однозначности, у тебя будет святое стремление к правде и к истине, то есть за пределы противоречий. И все три степени проявления друг с дружкой прекрасно сосуществуют: стремление от противоречия; четкое понимание, что, кроме противоречий, ничего нет; и явное самоощущение, что никаких противоречий просто не существует в природе, и всё на своих местах. Ничего друг другу противоречащего в этих трёх установках просто нет – это три степенные выраженности прохождения. Живи прохождением, и у тебя ничего не будет противоречить ничему. И даже вопрос про какие-то противоречия не будет возникать. Как сейчас выразиться этим недостижимым, казалось бы, потому что ты то так выразишься, то так выразишься, то так?

— Ткнуться.

— Всё! Во время тыка у тебя срабатывает ни первым, ни вторым, ни третьим преимущественно, а по прохождению. А когда по прохождению, ты из отставания выскакиваешь просто на автомате, ты не выражена в этот момент отставанием, то есть первым, вторым или третьим.

Как можно что-то непротиворечиво воспринимать, когда мы в пределах объектного различения? Объекты же разные, а соответственно – противоречивы. Но видя через прохождение становится понятно, откуда берется наше «кажется» – из отставания. И отсюда же становится понятно, самый близкий образ реальности для нас…

— Тыканье.

— Правильно, вот я тебе его и предлагаю! Понимаешь ты или не понимаешь, вопрос очень простой: за кем иду? Это же мир взаимодействия – с кем поведешься, такого наберешься. Приходишь ко мне, я говорю тыкайся. Тыкаешься – будет по-моему, как у меня. Приходишь к другим, они говорят делай так-то и так-то; ты там тыкаешься, как они предлагают, говорят, и по их и происходит. И какого в тебе достаточнее – такая и ты. Тыкайся достаточно по-моему – будешь такая, как я. Не мною будешь, а такая, как я. Я не понимаю, что такое страдание. Для меня это – слово из лексикона человеков. Я не самоощущаю никаких страданий. Ни эмоций таких, ни умственного их оправдания. А то, что можно, с большой натяжкой, к этому присобачить, то есть есть первое отношение по любому поводу (оно же всегда по моей остроте, которая у меня между средней и низкой, выражено в начале однозначностью – святой верой в то, что, как я вижу, такое и есть, и должно быть хорошо, и вот из-за этого такой-то «слон» вместо этой мелочи – я же все равно из ограничения смотрю), но я там задерживаюсь так коротко и так тихенько, что не успеваю на этом сосредоточиться своим самоощущением: я вижу, как оно фьють мимо меня – следующая плотность его выдавливает так быстро, что до страдания не доходит. Как одна девочка умная говорила – «на автомате».

Я могу рассуждалки об этом рассуждать сколько угодно, и это у меня, как видишь, на автомате. Но рассуждалки-то я тебе рассуждаю. То есть и ты в этом. И там много чего есть. А есть то, в чем всё. И вот про это «всё» я тебе тут песни пою. И насколько услышишь, настолько это «всё» будет твоим выражением по самоощущению, потому что ты итак всё выражаешь: ты – вся вселенная, это без вариантов. Но так как мы живем видением, то есть проявлением, то есть отставанием, то кто-то, по этому отставанию во что-то свято верит, кто-то порядок наводит в том мире, который он замечает как таковой – реконструирует реальность, а у меня реальность – это прохождение. И я «учусь» видеть через прохождение. Мне это подходит больше – есть, с чем сравнивать: раньше я страдал очень сильно, чувствовал себя вывернутым наизнанку круглосуточно – круглосуточное состояние «ужас-ужас» и полного неадеквата; а теперь я вообще не понимаю, о чем это. Ну идет день и идет. С точки зрения ваших ценностей пытаться описать мой день невозможно, потому что у меня ценностей нет как таковых. Но самоощущение-то удовлетворенности, наполненности, достаточности – от него же никуда не уйдешь: как бы ты что ни делал, а самоощущаешь себя всё время. Вы кусочками самоощущаете себя – «то потухнет, то погаснет». А у меня нет деления жизни на дни, на события – я либо живой, либо нет. Ну как это вам передать? Это же самоощущение. Поэтому приходится тут всякую лабуду рассказывать про как устроено, а вдруг притянет.

Так что тыкайся без ожидания результата, потому как, пока ожидаешь результата, ты же в это время не тыкаешься. А тут всё от достаточности тыкания: вот сколько протыкаешься, столько выскочишь из отставания и настолько себя самоощутишь наполненно, а не разодрано, в каждый раздрай заезжая. Когда же еще так, ничего с этим сделать нельзя, и оно там то хорошо, то плохо, и застрять в этом, и навести там порядок невозможно, потому что по сути своей ты достаточно застрять не можешь, будучи минеральной-животной. Это минеральные-минеральные могут и застрять достаточно, и что-то поиметь в этом, и в нем прибалдеть. А минеральные-растительные еще и что-то изменить могут и в этом прибалдеть. А минеральные-животные нихрена ни в чем прибалдеть не могут. И вот это «ой-ой-ой» для них. И я только для них речи тут толкаю и только им свое предлагаю. Я не предлагаю камням становиться растениями, растениям – животными, животным – человеками, а минеральным-минеральным и минеральным-растительным человекам я не предлагаю стать богомазами. Я богомазами предлагаю стать только минеральным-животным в степени «наелся». Почему? А они могут меня разглядеть, потому что тех они разглядеть уже не могут, ибо ни в чем достаточно сосредоточиться не могут, чтобы заехать и прибалдеть.

Это я про кого тут сейчас рассказываю? Кто у нас сосредоточиться нихрена ни на чем не может? Все нормальные люди находят себе работу и работают; находят, чему учиться, и учатся; находят какие-то интересы и отстаивают свое, и эти интересы пробивают, продавливают, и у них это насколько-то получается. Тут про тебя хоть что-то было сказано сейчас? Или это я о тебе придумываю?

— Нет.

— Ты этим живешь круглосуточно – невозможностью вот так, как человеки, выразиться. Да, у тебя есть заезжание: тебе то-то и то-то хочется, что-то тебе нравится, а что-то не нравится. Сколько оно в тебе живет? Ты в нем сосредоточиться можешь, специально или под давлением среды? Так вообще бывает?

— Нет.

— Постоянно вот это «не пришей кобыле хвост» – записка за запиской: «Вдруг, обнаружила, что давлю прыщи… Да вот же, я только что учила румынский, а тут, оказывается, я уже полчаса давлю прыщи, о, заметила; потом, вдруг, обнаружила себя в ванной, я, оказывается, уже моюсь; потом пошла на кухню, вдруг пришел папа, я обнаружила, что меня оттуда выносит, от собственного родителя…» И иначе не получается, никаким самым умным умом. И так по любому поводу – что-то куда-то выносит, выносит, выносит, выносит, выносит. А где та самая «ты»? Которая вот такая-то и такая-то, и за своё может побороться, отстоять или что-то изменить так, чтобы было вот это самое свое. Вечно кто-то или что-то, чего-то, зачем-то, почему-то мешает или не мешает, но все равно задержаться в этом нельзя, и, хоть ты тресни, из него выносит, а ты только замечаешь, что уже вынесло. Это я про кого рассказываю?

— Про меня.

— Теперь следующая позиция: а тебе это не нравится. Это почему? Так а вокруг же, как тебе кажется, люди то могут, это могут, и так делают, и эдак делают, якобы, по своей воле. Ну, во-первых, скажем, что некоторые и некоторое. Потому что в этих же людях ты замечаешь, как они сами себе противоречат, и как их там телепат со страшной силой, и они шаг вправо, шаг влево сделать не могут от того, в чём они зацепились, и там полный писец. Но, слава богу, до тебя уже дошло, что ты всё равно как они не можешь. И это огорчательство твоё – «ну, когда же я стану нормальным человеком?» – по-моему, уже прошло. По тому, сколько ты тыканию внимания и времени уделяешь, по-моему, тебя уже не сильно грузит, что у тебя не получается пойти на работу, пойти учиться, взяться за что-то основательно. Да, страшновато, на что жить будешь. Но это «страшновато» теоретическое, потому что до сих пор есть, на что жить. И от страха, что жить будет не на что, ты так и не взялась ничего делать. Я даже эксперимент проводил, пару раз подкидывал тебе, чем заняться. «Богомаз подкинул, он же там правое от левого отличает! А значит, там вот так», – это я твои фразы цитирую, помнишь, да?

— Да.

— И что, оно тебя подвигло на то, чтобы обратить внимание на то, что Богомаз предложил? Да нихрена! Ты в полную нищету выпадешь и будешь прекрасно жить нищая, нас это совершенно не интересует: чем в большую нищету выпадешь, тем больше факел под жопу будет заметить, во что ты еще хоть сколько-то заезжаешь. Вот мы и посмотрим, какая плотность взаимодействия достаточна для того, чтобы заставить тебя что-то определенное делать. Пока такой, по факту, не нашлось, или я вру?

— Нет, не нашлось.

— Не нашлось – вот наличное. Давай по наличному соображать. А страхи, они сами по себе существуют. Их можно привязать к чему-то, что кажется, а на самом деле, если разложить по полочкам, то не с чего, потому что пока ты не бедствуешь. Более того, на всякую фигню тратишь кучу денег, на то, что вполне могла бы сама себе обеспечить. Ну, какой тебе тренер для чего-то? Только для выпендрежа, для имиджа! Ты сама – ходячий тренер. Но нет, в тренеры ты не пойдешь, но тренера ты себе купишь и будешь возмущаться, что он тебя не так тренирует, и не так к тебе относится, и не так за твои деньги себя ведет. И вот в этой фигне будешь существовать, но экономить так и не станешь – это с точки зрения того страха, который «за что ж я буду жить». Нет вопроса по этому поводу! Страх он сам по себе, он прицепился к этому, и всё. Протыкаешься достаточно, сдуется острота, и будешь всё также продолжать этот вопрос решать, исходя из той наличной суммы, которой ты можешь сейчас оперировать. Просто меньше сумма будет, меньше будет ингредиентов в оперировании, вот и всё. А страх, что при наличии денег, что при отсутствии, будет точно тот же самый – по наличному отставанию. А по достаточному тыканью острота спадет. Но ты так и не пойдешь, и не сделаешь «как надо», чтобы не было страха! Как сейчас нихрена не делаешь – он присутствует, но ты ничего для этого не делаешь, – так и дальше точно так же будет. Поэтому страх не по поводу, страх – сам по себе.

Поэтому, пока так, я тебе предлагаю простую вещь – тыкайся вправо. От достаточности тыкания будет меньше «кажется». Будет меньше «кажется» – будет меньше заездов в фигню, на которую ты, в том числе, тратишь деньги, которые нафиг там не надо тратить. Там зарабатывать можно, а не тратить. Но где та логика? Ага… Логика… Сейчас… Ведь лезет же, и хоть и тресни! Поэтому у меня подход один: любое, что заметила, что лезет (а лезет всё) – ткнись этим. И вот это полезно. А всё остальное – как полезет. И ты им абсолютно не управляешь. И убеждать тебя, что сможешь управить, я не буду. Хочешь, чтобы тебя кто-то убедил и помог, – тебе же никто не запрещает, – это к человекам. Они тебя промотивируют, на чужом примере подскажут, как и что, и ты возьмешь, и сделаешь. Посмотрим, почему нет? Вдруг, найдется такой, который выдавит тебя из взаимодействия с Богомазом и поставит на какие-то определенные рельсы, где по достаточному совпадению у тебя будет всё прекрасно, чудесно, долговременно, ясно и понятно. Вперёд! Разве кто-то мешает? Но этого же нет. Тогда какой смысл об этом разговаривать? Это то же, как разговаривать о том, что «противоречия всегда будут». Да, по второй степени противоречия будут всегда. По первой – мы их поборем. В ней «всегда» куда-то делось. Первая же степень уверена, что поборет. Что надо побороть, ведь противоречие – это же плохо, противоречий не должно быть, должно же быть согласие. Или я что-то придумал? А по третьей степени нет никаких противоречий, всё просто на своих местах, вот и всё. Опа, теперь уже «противоречия» куда-то делись…

Так что, будем фикцией жить? Вот тем, что мы сейчас придумаем, что где-то там, что-то есть, или должно не так быть, или его вовсе нет? Нет, я буду про то, как есть «в натуре». Вот сидит тетка, которая для своих лет, по факту, в первой десятке из сотни, если не из тысячи, но, кроме нытья, – ни о чем, и это тоже факт. И в этих условиях я буду ей предлагать то, что вот по этим условиям единственно подходящее с моей точки зрения. Ошибаюсь? Докажи, что я ошибаюсь, сделай, покажи в действии. А если нет, то вот тебе тыкание. При всей своей никаковости (как тебе кажется, что ты никакая; а для меня ты просто на своем месте – вот такая сборка, минеральная-животная в степени наелся, и у нее есть достаточное правое взаимодействие) ты тыкаешься вправо. И, как по мне, тыкаешься достаточно. В человеческом ты, якобы, никакая, а в нашем – очень даже на месте. Факт. Так про что я буду говорить? Про то, где ты достаточно, или про то, что какое-то эфемерное, которое может быть и так, и эдак, и вот, если сделаем правильно, то там будет хорошо? Так что я про то, что в действительности есть; я про то, что ты – это тык.

И коль, по факту, слушаешь ты меня, то я предлагаю заниматься конкретно тем, чем ты можешь заниматься – развивай тыкание. А будет что-то еще, где-то вылезет, проявится – да бога ради, я всегда «за», всеми руками, и то меня вообще не интересует – я в том никакой. И ты, слава богу, тоже. Вот ты однозначно красавица, вот просто красавица, и что? А по самоощущению? И что толку? Хоть обопределяйся. Я тебе могу каждый день дифирамбы петь, что ты красавица. Сколько тебе, под сороковник уже? Ты таких вообще видела в этом возрасте? Я нет. Даже вот те, на которых институты целые работают, на них штукатурки столько.., и все в подтяжках. А ты в естественной абсолютно красоте. У тебя прекраснейшая фигура, слюни текут у всех мужиков, оно само так, это просто подарок. И какого хрена ты этим подарком не пользуешься? Где логика? Это тело продаваемое, это твой капитал, им можно торговать легко и просто! Где еще такие ножищи, такая фигура, такая жопень? Вот оно все в кучу – и просто отрыв башки у большинства мужиков. И что?! Комплекс на комплексе и комплексом подгоняет. Ну и о какой объективности разговор? А тыканье у тебя происходит с каждым месяцем всё лучше и лучше, лучше и лучше. Я о чем буду? Мотивировать тебя на подвиги в событийке? Или я буду про тык, который вот работает и работает. А ты мне расскажешь, какая ты была год назад, два года назад, три года назад по самоощущению и по мировоззрению, и какая сегодня. Разница есть?

— Да.

— Тебе эта разница не нравится или нравится?

— Нравится.

— Так про что я буду?

— Про тыкание.

— Вот я и буду. Команду получил – соответствую. Спасибо.